Мистер Кольт. Серия «Аранский и Ко». Книга 2 - [14]

— Давай в следующие выходные как-то культурно проведем время с тобой, не дома. Например, кафе, магазины, кино?

Варя, конечно, не ожидала подобного поворота, ну не о ней сегодня речь, другие в центре внимания, за него, за Борю все переживают, о нем мысли у всех, и покоя не дают, причем уже более десяти лет. И так все надеются, так хотят верить, что изменилась у него жизнь, наладилась, и теперь заживут они одной большой и дружной семьей. Об этом хотелось думать, но она боялась, боялась спугнуть то крошечное и, казалось, такое уязвимое и хрупкое верование в ту новость, которую принес он сегодня, потому что это было важно, это было главнее. А что кафе, кино, так это неожиданно и необычно, конечно, приятно, конечно, радует, хотя, если честно, и дожилась, и досиделась.

— Например, в субботу, созвонимся и встретимся. Хочешь, давай в «Дрим Таун», — Борис посмотрел на мать.

— Она поедет, сынок, — и положила свою маленькую и очень теплую ладошку на его огромный кулак. — Обещаю.

— Мама… — Варя возразила в голосе, но как-то не совсем твердо.

5

Они сидели в кафе японской кухни, безнадежно неумело оперируя палочками. Варя сдалась первая, отложила в сторону деревянный инструмент и жалобно проныла:

— Я есть хочу.

Борис пытался не сдаваться, смотрел по сторонам на соседей, экспериментируя, по-всякому меняя положение и хват непослушных деревяшек. Вот у других получалось, у них нет, и хотя ничего там мудреного не было, но не давались, как ни крути, как ни вставляй их между пальцами, не слушались они. Оставался последний вариант: в каждую руку Борис взял по палочке и опять только приподнял, ролл выскользнул и шмякнулся в соус, развалившись на куски и разбрызгав темно-бурую жидкость по столу.

— Все, сдаюсь, — он тоже отложил в сторону палочки и посмотрел на пробегающую мимо официантку.

Варя только усмехнулась:

— А вдруг вилок здесь не дают?

— Тогда будем есть руками, — и Борис прицелился пальцами.

Через минуту подошла официантка с вилками, она по опыту знала, с какими трудностями иногда сталкивались клиенты в их заведении, и поинтересовалась, когда нести кофе и пирожное.

Вот теперь они облегченно вздохнули, привычный инструмент позволил оценить все достоинства японского блюда, правда, не хватало еще хлеба, но просить уже не стали. Когда с роллами было покончено, Борис достал телефон, включил камеру и навел на сестру.

— Хочу тебя сфотографировать. Ты сегодня обалденно выглядишь.

— Думаешь?

— Просто сияешь.

Борис сделал несколько кадров, отложил телефон в сторону:

— Хочу, чтобы фотка твоя всегда со мной была.

Варя достала из сумочки и свой телефон:

— Я тоже хочу, чтобы ты со мной был.

Борис отрицательно покачал головой:

— Давай потом, позже, пусть волосы немного отрастут, а то как зек.

Они почему-то рассмеялись и продолжали смеяться, глупо и беспричинно, а Варя потрепала его по коротко стриженным волосам:

— Ну не болтай, не болтай…

Они шли по «Дрим Тауну» в направлении выхода ближе к станции метро «Оболонь». Вечер удался. Купили много. Костюм Варе, джинсы, кроссовки, туфли, босоножки, платье, юбку, кофточки самые различные, и духи не забыли, много разного накупили. Борис шел обвешанный, как Дед Мороз, пакетами и коробками. Вот как желал он, так и получилось, шопинг удался, а Варя — она осталась не то что довольна, пожалуй, даже была немного потрясена! Правда, устала, заметно, но это была приятная усталость, и даже кухню японскую, несмотря на некоторые трудности, с удовольствием они отведали, особенно когда в руках вилки оказались. А кофе — не пил Борис такой кофе никогда раньше! Какой аромат! А какой вкус — насыщенный, изысканный, может, потому, что дорогой — Борис так официантке и сказал: самый дорогой и со сливками.

Он нес покупки и вертел головой по сторонам, если честно, то от магазинчиков и нескончаемого холла между ними в глазах уже рябило, ноги у Вари ныли от усталости, а примерять что-либо уже не то что не хотелось, одна мысль об этом приводила в уныние, Варя устала, наверно, никогда в жизни за один раз она так много не проводила времени в магазинах и не перемеряла такого количества одеяний.

И все же у сувенирной лавочки Борис остановился, сложил пакеты у двери, попросил Варю постоять рядом, а сам вошел в магазин. Он не знал, что хотел, ощущение было, что чего-то не хватает, но чего именно, даже какой категории, не понимал. Пробежал взглядом по прилавкам, полкам — товара много было разного, но все не то, уже собрался уходить, когда на столике, накрытом золотистым бархатом, среди костяных шахматных фигурок, латунных кубков и прочей мелочевки и побрякушек бросилась в глаза небольшая композиция величиной с пол-ладони, из двух фигурок. Борис попросил посмотреть. Две фигурки, девушка в цветастом длинном испанском платье, причем из натуральной материи и парень в костюме тореро с гордо поднятыми головами застыли в танце, плотно прижавшись спина к спине.

— Варя, это тебе, небольшой сувенир, — Борис показал ей испанскую композицию. — Я хочу, чтобы у тебя было такое же платье. Ну как?

— Мне нравится, — Варя повертела в руках фигурки. — Какой гордый. Такой же широкоплечий, как ты.