Мистер Ивнинг - [22]

У мадам Леноры никогда еще не было такого верного товарища, как Голубой Котик. Говорил он совершенно свободно, так что не нашлось ни одной темы, которую она не могла бы с ним обсудить. Он задавал тысячу вопросов о ее жизни и музыкальной карьере. Их беседы часто затягивались за полночь, и они засыпали вместе под балдахином роскошной кровати. Если мадам Ленора просыпалась среди ночи и не находила рядом Голубого Котика, она звала его и с радостным облегчением обнаруживала поблизости.

Мадам Ленора стала брать Голубого Котика с собой в оперу. Он терпеливо дожидался ее в гримерной во время представлений музыкальной драмы, а в антрактах они долго совещались.

Зрители и многочисленные поклонники певицы не помнили, чтобы она пела так прекрасно и выглядела так ослепительно, когда исполняла свои разнообразные партии.

И в самом деле, на оперной сцене появилась совершенно новая мадам Ленора.

Певица понимала, что обязана Голубому Котику вторым дыханием и не стыдилась говорить импресарио и дирижеру, что именно кот зачастую объясняет ей, как воплощать роли.

Она была на вершине счастья.

В один прекрасный день константинопольский монарх пригласил ее дать несколько частных представлений для королевского двора. Мадам Ленора уже готова была принять столь важное приглашение, но тут узнала от монаршего посланца, что ей запрещено брать с собой животных.

— Но Голубой Котик не животное, — ответила она посланцу.

Однако тот был непреклонен.

Поначалу мадам Ленора отклонила приглашение, но затем с ней поговорил Голубой Котик:

— Мадам Ленора, ваша карьера — это ваша жизнь, и вам следует ехать в Константинополь без меня. Я вас подожду, да и отсутствовать вы будете всего несколько дней, самое большее — неделю.

Но мадам Ленора была безутешна. Она стенала, всхлипывала и без устали повторяла, что не может остаться без своего верного товарища — Голубого Котика.

В конце концов, под давлением импресарио и представителя константинопольского двора, она приняла нелегкое решение и согласилась поехать.

Она доверила Голубого Котика своему верному слуге, заклиная его следить за драгоценным и возлюбленным котом.

Расставание было душераздирающим, как для певицы, так и для чудесного кота, и пришлось чуть ли не волоком тащить мадам Леонору на корабль, ожидающий в гавани.

Лишившись общества и любви мадам Леноры, Голубой Котик страдал едва ли не больше, чем великая певица без своего диковинного кота. Молодой человек, который должен был его опекать, Джек Морфей, относился к Голубому Котику хорошо, но как к обычному коту: редко с ним разговаривал и никогда не пел, как мадам Ленора. Правда, Джек кормил его великолепными кушаньями, расчесывал шерсть и менял ему костюмы — как правило, три раза в день, — но в остальном игнорировал.

Как-то раз, сидя в одиночестве, Голубой Котик заметил, что за огромным окном в гостиной простирается сад. С тех пор кот взял за привычку сидеть перед окном и жадно разглядывать деревья, цветы, бабочек и птиц, бесконечно кружащих по небу. Тогда он был почти счастлив.

Он столько часов проводил перед окном, что привлек внимание великого повелителя кошек, считавшего себя властелином сада.

И вот однажды Котяра подскочил к окну и обратился к Голубому Котику:

— Что ты делаешь тут, так близко к моему саду? — поинтересовался он, и его угольно-черные глаза вспыхнули от возмущения.

Голубой Котик никогда еще не говорил с котами, поскольку знал только человеческий язык, так что поначалу не вполне разобрал, что говорит Котяра, но он был смышлен и вскоре догадался, чего хочет собеседник.

— Я — Голубой Котик, сэр, друг и спутник мадам Леноры, знаменитой дивы.

Котяра был почти так же сообразителен и сразу понял, что Голубой Котик говорит на человеческом языке.

— Ясно, — с легкой насмешкой произнес Котяра. — У тебя и в самом деле хорошие наряды, и ленты к тому же, и это ведь драгоценный камень у тебя в левом ухе?

Голубой Котик кивнул и с тоской взглянул на деревья, цветы, бабочек и стрекоз.

— Не хочешь ли прогуляться по моему саду? — сделал соблазнительное предложение Котяра.

— Мне запретили покидать эту комнату.

— Кто это запретил, позволь узнать? — с презрением спросил Котяра.

— Кронпринц.

Котяра продемонстрировал полное равнодушие к такому объяснению.

— Подумай, что ты теряешь, Голубой Котик. Взгляни вон туда, — Котяра указал лапой на дальнюю часть сада, где росли полевые цветы. — Ты вообще видал такую красоту? И ты собираешься сидеть взаперти в душной комнате, потому что велел какой-то принц! Мы, кошки, знаем, что королям плевать на нас. К тому же принц отдал тебя мадам Леноре, а она не очень-то о тебе заботится, раз отправилась шляться по Константинополю, а тебя бросила.

Это замечание настолько огорчило Голубого Котика, что две огромные слезы навернулись на его ярко-голубые глаза.

— Послушай-ка, Голубок, — сказал Котяра, — пожалуй, я приду сюда завтра в десять утра и, может, к тому времени ты поразмыслишь и решишь посетить мой сад. Пока-пока.

Закончив эту речь, Котяра важно поднялся и удалился молча.

Ни о чем не мог думать Голубой Котик, только лишь о словах Котяры, и хотя он пытался поговорить с Джеком Морфеем, тот почти не обращал на него внимания. Джек лишь пунктуально приносил Котику еду и несколько раз в день менял ему наряды. (У него был утренний костюм, дневной и роскошный вечерний.)