Мистер Бикулла - [24]

Колени Клэр дрожали, сердце громко билось, густой, непроницаемый туман окутал тело словно саваном, и казалось, вот-вот задушит. Охваченная паническим ужасом, она не решалась оглянуться назад и посмотреть, кто был за ее спиной. С плачем она побежала куда-то наугад, пока возглас «Стойте!» не задержал ее.

— Стойте, остановитесь, — кричал мистер Бикулла. — Куда вы направились, миссис Лессинг?

Протерев глаза, она увидела темные очертания и тусклые фары автомобиля, контуры высокой фигуры возле подножки.

— Я заметил такси издали, когда оно сворачивало с Дэвис-стрит, и поспешил остановить, — пояснил мистер Бикулла. — Я покинул вас на минуту, не больше. Чем вы так расстроены?

— Я вела себя как дурочка, — сказала она, запинаясь, словно ребенок, уставший плакать, но пытаясь держать себя в руках. — Я чуть не упала, а потом поняла, что потеряла ориентацию. Я чуть не лишилась сознания. Сейчас мне уже лучше.

— Да, сейчас все в порядке. Все хорошо! Садитесь в машину и отдыхайте. Мы едем обедать!

Клэр не следила за дорогой, не задавала никаких вопросов и очнулась, когда мистер Бикулла уже вел ее под руку к столику в ресторанчике на углу Оксфорд-стрит. Затем, так и не узнав этого заведения, она осведомилась с деланным недоумением:

— Где мы находимся?

— В ресторанчике, который я сам обнаружил, — гордо заявил мистер Бикулла. — Мне никто о нем не рассказывал, никто! Но здесь замечательная кухня и великолепное обслуживание, и сейчас вы в этом убедитесь!

К мистеру Бикулле окончательно вернулось хорошее расположение духа. С видом радушного хозяина он ознакомил свою гостью с меню.

— Взгляните сюда, — советовал он, — можно заказать, например, жареную рыбу с картошкой фри за шиллинг шесть пенсов, телячьи котлеты с овощным гарниром за шиллинг семь пенсов или ростбиф со шпинатом за шиллинг девять пенсов. Цены здесь умеренные, как видите. А на десерт — шоколадную меренгу, кофе «Маршмэллоу» или шоколадное мороженое «Маршмэллоу». Я всегда заказываю оба лакомства и мороженое. Я так люблю сладкое!

— Пожалуй, — сказала Клэр, — я начну с напитков.

— Непременно! Заказывайте все, что хотите. Итак, на чем вы остановились?

Однако, несмотря на все свои старания, мистер Бикулла не смог восстановить прежнюю непринужденную обстановку. Чтобы не казаться невоспитанной, Клэр поддерживала беседу и с притворным вниманием выслушивала его странные анекдоты и теории о красивой жизни. Он ел с аппетитом, а она не притронулась к еде. Внимание Клэр привлекли его на редкость крупные ногти, два или три раза ее взгляд невольно на них останавливался. Ей почему-то стало не по себе. Но она не подала виду, и, когда мистер Бикулла пригласил ее в «Палладиум», куда уже купил билеты, она устало поблагодарила его и сослалась на головную боль. С нескрываемой досадой он понял, что вечер заканчивается, и оплатил по счету.

Заморосил дождь, туман рассеивался. Мокрый асфальт Оксфорд-стрит блестел в темноте. На этот раз они без труда поймали такси, и Клэр, ощутив почти не знакомые ей прежде угрызения совести, сказала, коснувшись его рукава:

— Простите меня, что я такая скучная. Я старалась развеселиться, но, наверное, слишком устала. К тому же у меня разболелась голова.

— Вы были очаровательны, — заверил ее мистер Бикулла.

— Это не так, но не думайте обо мне плохо. Мы ведь с вами еще увидимся?

— Буду рад навестить вас.

На пороге ее дома он с какой-то неуклюжей учтивостью пожелал ей спокойной ночи.

Клэр, раздосадованная, но все же довольная тем, что наконец осталась одна, поднялась к себе и по дороге зажгла свет во всех комнатах. Ребенок спал, Эльза тоже давно легла. Клэр сняла шляпу, надела домашние туфли и поставила чайник. Она зевнула и хотела открыть новую пачку сигарет, когда зазвонил телефон.

— О Господи! — воскликнула она. — Когда-нибудь закончится этот проклятый вечер?

Она с ненавистью уставилась на телефон, но трубку не снимала. Своей упрямой настойчивостью звонок все-таки одержал верх, и, в ярости подняв трубку, она услышала знакомый голос.

— Да, — сказала она. — Я так и думала, что это ты.

Глава XI

Через десять минут приехал Ронни и обнаружил, что входная дверь открыта. Мокрые шляпу и плащ он повесил на вешалку в прихожей. Возле гостиной он столкнулся с Клэр, выходившей из спальни. Она уже переоделась и была в своем старом домашнем халате. Клэр смыла макияж и будто нарочно, чтобы не выглядеть привлекательной, наложила на лицо жирный крем, отчего ее лоб и щеки неприятно лоснились.

— Ты закрыл за собой дверь? — спросила она.

— Да, конечно.

— Что случилось? — осведомилась Клэр, пристально глядя на него. — Выглядишь ты ужасно.

— Это был самый худший день в моей жизни. Я побывал в аду.

— Так, садись. Чай будешь пить?

— Нет, не буду. Хотелось бы знать, где ты была весь вечер. Я звонил тебе три или четыре раза. Последний раз — из телефонной будки. Я вышел прогуляться. Мне было так плохо, что я ушел из дома.

— Что случилось, Ронни?

— Я не уверен, случилось ли вообще что-нибудь, и это самое ужасное. Где ты была?

— Вышла пообедать, это не имеет к тебе никакого отношения.

— Ладно. У меня нет сил с тобой ругаться.

Ронни сделал нетвердый шаг к столу и плюхнулся на стул. Он откинулся на спинку, и лампа высветила морщинки на его безжизненно-бледном лице. Клэр смотрела на него враждебно и тревожно. Наконец он печально заговорил.