Миссия той пассии - [23]

А Самата, который сроду спиртного в рот не брал, и не замечают.

Однако Самат гордился успехами своего друга. Даже рекомендовал его в партию.

– Нам такие трезвомыслящие люди в партии очень нужны, – говорил парторг и идейно добавил: – Чтобы обеспечить народное благополучие.

Но обеспечить народное благополучие Булат не успел. Так хорошо начатая перестройка обернулась вдруг необузданным разгулом страстей. И Булат публично сжёг свой партбилет.

– Позорно состоять в партии, которая довела страну до подобной разрухи! – с пафосом заявил он с трибуны. – Так дальше жить нельзя!

И начал Булат внедряться в новые рыночные отношения. Притом основательно, со знанием дела. С такой широтой и размахом, что перестройка его включала в себя даже семейную жизнь. Оставил жену с двумя детьми, женился на дочери директора завода. И стал его замом.

А вот Самат не сумел перестроиться. И партбилет не сжёг, и с прежней семьёй по старинке живёт.

Вскоре тестя Булата перевели в Москву. на ещё большую должность с ещё большими деньгами. И, конечно же, директорское кресло он оставил своему любимому зятю.

Только вот директорство его было неважным. Госзаказов не стало, зарплаты – тоже. Среди рабочих начались волнения. Тем боже, что пронеслись слухи: завод покупают столичные богачи.

Самат, собрав ветеранов труда, решил устроить акцию протеста. Раздобыл где-то ишака, повесил ему на шею плакат: «Булат, не будь ослом!» И поставил его в проходной. Народ, естественно, со смеху укатывается.

Однако веселье недолго продолжалось. Появились молодые дюжие ребята в тёмных очках и начали видеосъёмку делать. Заметив это, народишко испугался. Толпа постепенно рассосалась. Самат один остался возле своего ишака.

Тут подходит к нему Булат вместе с рейдером и говорит ехидно так:

– Ну, теперь понял, кто из нас осёл?

Самат промолчал. Лишь ишак привычно прокричал, как бы отвечая вместо него:

– Ия-ия! И я…

Скоро выяснилось, что завод ихний закупил богатый московский тесть и превратил его в торговый центр. Товаров навезли японских, американских и ещё чёрт знает каких…

Директором этого гипермаркета, разумеется, стал Булат. Инженеры и высококвалифицированные рабочие оказались пристроенными. Кто торгует, кто охраняет, кто полы подметает.

Только Самата не видно среди них. Уволенный незадолго до пенсии, он оказался не у дел. Пошёл работать в зоопарк.

Теперь он ухаживает за тем ишаком, у которого на шее висел плакат: «Булат, не будь ослом!»

Надо же быть таким наивным, чтобы решиться на подобное. Задумывается сейчас Самат. То ли в Коране, то ли в Библии сказано: судьба человека предопределена свыше – кто-то ишачить должен, а кто-то пользоваться плодами его труда. И тут уж ничего не поделаешь.

Так ли на самом деле? Об этом высшие силы молчат.

Фурункул

Надо же, какое невезение! Фурункул выскочил. Да ещё на таком месте, что не сесть.

А я ведь трактористом работаю. На бульдозере. Котлован копаю. Под коттедж одному барыге. А как его копать с таким недугом?

Пошёл к врачу.

– Ну, агай, угораздило тебя, – сказал доктор и положил меня в больницу.

Лежу, значит, лечусь. Фурункул йодом смазывают. Других лекарств нет. Сосед по палате – у него фурункул на носу – говорит, что резать надо. А врач возражает:

– Как его вырежешь, ежели инструмента нет.

– А где взять инструмент?

– Просто так его не купишь. По нынешним временам нужен нацпроект или грант.

Пошёл к главврачу. Тот в задумчивости сидит. Как будто недовольный чем-то.

– У вас, – говорю, – нет какого-нибудь нацпроекта или гранта? Для покупки хиринструмента. И вообще, что вы сидите, как пыльным мешком из-за угла ушибленный? Надо же как-то двигаться, проявлять активность, чем просто так сидеть.

– А я не сижу просто так, – вздыхает главный, – от постоянных хождений по инстанциям мозоли на ногах.

Смотрю: действительно у него мозоли. Бедняга уже и ходить не может.

– Вот если бы глава администрации города снизошёл бы до проблем медицины… – пригорюнился он.

Безобразие, что глава не снисходит. До проблем медицины. Это дело нельзя так оставлять. Надо разобраться. Пошёл к главе. Его на месте нет. Оказывается, он, пренебрегая медициной, весь ушёл в проблемы строительства. За городом пропадает – говорят, третий или четвёртый коттедж себе строит.

Тоже, конечно, безобразие. А, может быть, и превышение служебных полномочий. Чтобы такой хозяин третий или четвёртый коттедж себе хапнул. В то время как его подданные по углам ютятся. Или фурункулом маются. Или сердечно-сосудистым. Или от палёной водки загибаются…

Ничего, найдём на него управу!

Поехал к губернатору.

Оказывается, и его на месте нет. С молоденькой женой, говорят, на юг улетел. Отдыхать.

С молоденькой… М-да…

Конечно, губернатор может себе позволить. Хотя сам он и старенький. Он-то уж наверняка фурункулом не страдает. При ихнем питании. Или кремлёвской диете. Однако кто же без него о здравоохранении позаботится? Простых законопослушных граждан, которые не с молоденькими, а со старенькими, но законными…

Делать нечего, в Москву поехал. Прямо к самому президенту.

Он, надо сказать, встретил меня по-президентски приветливо. Попросил присесть.

– В ногах, – говорит, – нет правды.