Миссис Марч - [93]

Он был мертв менее суток, но тело уже приобрело легкий зеленоватый оттенок. Казалось, что кожа обвисла, напоминая плохо подогнанный чехол гладильной доски.

Она его заколола. Теперь она это вспомнила. Она его зарезала. Вначале она действовала почти нежно, а потом стала бить с большей силой, быстрее, и даже содрала кожу с собственной руки деревянной рукояткой мясницкого ножа. У нее на ладони образовались волдыри, и маникюрша в салоне что-то про них сказала.

У нее из горла вырвался пронзительный крик, и она закрыла ладонями рот.

Джордж не шевелился. Его голова, голова Джорджа, смотрела пустым взглядом и как-то странно косила, как голова молочного поросенка, которого им однажды подали в Мадриде в ресторане, специализирующемся на блюдах из субпродуктов и потрохов. Она вспомнила вкус и текстуру тушеных желудков, языка и ушей, как хрящи трещали у нее во рту. Голова Джорджа очень напоминала голову поросенка, приготовленного в собственном жире – зубы странно торчали в зияющем рте, смотрел он пустым взглядом. Морда тогда исчезла, когда они воткнули вилки в поразительно мягкое мясо – казалось, что она тает, сползая с черепа.

Миссис Марч выбежала в коридор, и ее вырвало. След из рвотных масс остался на всем пути в гостевую ванную комнату. Теперь на картине над унитазом были изображены купающиеся женщины с гниющей, обвисшей грудью, с искаженными ртами и кровоточащими глазами. Миссис Марч слышала их крики.

Миссис Марч вырвало еще раз, из нее вылетела желчь – черная, густая и блестящая, напоминающая смолу. У нее возникло ощущение, будто что-то отделилось от ее тела, словно оторвался камень. Она тяжело дышала, хватаясь за сиденье унитаза, обручальное кольцо звонко постукивало о фарфор.

Услышав перемещения соседей за стеной, она прижала руку ко рту, чтобы приглушить свое неровное дыхание. Она два раза спустила воду в унитазе и, пошатываясь, вышла в коридор.

В дверь постучали. Миссис Марч распахнула входную дверь и с удивлением увидела группу официантов в форме. Они все прошли мимо нее, не обращая на нее внимания, расположились в кухне и стали распаковывать приготовленную еду.

Она посмотрела на напольные часы, которые продолжали вызывающе тикать, как сердце-обличитель [45]. Ей подмигнул улыбающийся луноподобный циферблат.

– Что? – спросила она у него.

В эту минуту телевизор в спальне разразился радостным смехом. Она пошла на звук с некоторой опаской. У нее в спальне, где стоял телевизор, шло «Шоу Лоуренса Уэлка», где хор, одетый в наряды канареечно-желтого цвета (женщины в платья из тафты, мужчины в костюмы из полиэстера), покачивался из стороны в сторону и распевал: «Хотя всегда грустно расставаться… ты навсегда останешься в моем сердце…»

Качались легкие муслиновые занавески, ветерок залетал в открытое окно. Миссис Марч уселась в ногах кровати, Джордж оказался у нее за спиной, его раздутая, отделяющаяся от тела плоть была спрятана среди заляпанного пятнами белья жемчужного цвета.

Она посмотрела на часы. Гости начнут прибывать в любую минуту. «Хорошо, – подумала она. – Хорошо. Я смогу это сделать. Я справлюсь. Как Джеки Кеннеди, которая выглядела так изящно и достойно, несмотря на горе, и смотрела, как Джонсон дает клятву на борту президентского самолета, а ее юбка оставалась заляпана кровью ее мужа».

Миссис Марч сгорбилась, прижала колени друг к другу – ступни смотрели в противоположные стороны, словно в незаконченной балетной стойке – и ждала, когда постучат первые гости. Хор улыбался ей из телевизора, аккомпанировала веселая флейта, исполнители желали ей спокойной ночи и прощались.

Звук костяшек пальцев, стучавших в дверь, совпал с окончанием песни. Вечеринка должна была вот-вот начаться.

«Что ты наделала? – спросила она себя. – Агата Марч, что ты наделала?»

Благодарности

Моя первая книга посвящена моему отцу, который первым рассказывал мне всякие истории, и моей маме, моей первой читательнице. Спасибо вам обоим за поддержку, во всех смыслах этого слова, с самого моего рождения. Пожалуйста, прекратите платить за мой телефон.

Спасибо моим замечательным, навязчивым братьям. Дэни, который мирился с многочисленными продолжительными телефонными разговорами дрожащим голосом. Оскару, который научил нас стремиться к нашим мечтам (хотя и немного сварливо).

Спасибо Кенту Д. Вулфу, вера которого в эту книгу (и ее автора) настолько непоколебима, что это, откровенно говоря, даже тревожит. «Миссис Марч» лежала бы в ящике стола, если бы не проницательный, веселый, невероятный Кент, у которого, кстати, еще и получается шрифт Zebra.

Моим восхитительным редакторам – Джине Иаквинте, которой удавалось меня успокаивать и при этом добиться от меня самого лучшего, на что я способна, и Хелен Гарнонс-Уильямс, которая всегда поощряла причуды. Наши неформальные беседы втроем – это одни из самых интересных и веселых моментов, связанных с написанием этой книги.

Всему прекрасному коллективу издательства «Liveright», всем, кто боролся за меня с самого первого дня. Я сразу же почувствовала себя комфортно в вашей компании. Анне Келли из издательства «4^th Estate». Марии Фассе из издательства «Lumen» за ее страстную увлеченность, доброту и энтузиазм. Терезе, которая всегда смеется над моими шутками, и это трогательно. Лиззи и Линдсей за поддержку «Миссис Марч» и за то, что дали мне шанс посмотреть на эту историю под другим углом. Мистеру Макналли, моему читателю и критику с пятнадцатилетнего возраста, который «поставил оценку» первому варианту книги. Чарльзу Куммингу, который всегда предлагал свою помощь (хотя я уже помогла себе сама).