Миссис Марч - [52]

– Я знаю Джонатана, – тем временем говорила директриса. – Он никогда раньше не делал ничего подобного, но вы должны понять, что я не могу допустить, чтобы он портил других моих учеников…

Миссис Марч задрожала мелкой дрожью. У нее часто подступала тошнота к горлу, если она хотела есть, а она почти ничего не съела на завтрак. Почему она так мало съела на завтрак? Она попыталась вспомнить.

– Видите ли, мы просто не можем допустить подобное поведение в школе, – продолжала директриса. – Вы должны понимать.

– Да, конечно.

– Хорошо, я рада. Конечно, мы примем Джонатана назад, когда закончится период временного отстранения от занятий…

– Отстранения от занятий?

Директриса нахмурилась.

– Да, миссис Марч. Как я уже сказала, его поведение нельзя оставить без наказания. Подобное плохо отразится на школе. И, честно говоря, на мне. Это также будет несправедливо по отношению к родителям маленькой девочки, о которой идет речь. Мы должны его наказать, чтобы другим было неповадно.

– Да, я понимаю, – ответила миссис Марч, не понимая совершенно.

Она вспотела в тяжелой шубе, которую не сняла в самом начале. Снимать ее теперь, после того как она столько времени провела в помещении, было бы неловко, да и, несомненно, у нее на блузке уже появились пятна пота.

– Как я уже сказала, сегодня Джонатан может остаться до конца уроков. На следующей неделе мы примем его назад.

Директриса встала. Миссис Марч решила, что это означает окончание беседы, и тоже встала. Обе женщины поблагодарили друг друга, причем по несколько раз, и миссис Марч задумалась, что же они сделали друг для друга, чтобы так благодарить. Директриса проводила ее до двери и улыбнулась, выпуская в коридор.

Когда она пыталась поймать такси на Колумб-авеню, к ней подошел бездомный.

– Да тебя даже никто трахнуть не захочет! – закричал он ей, когда она забралась в машину и захлопнула за собой дверцу.

Глава XXIV

Приблизившись к своему многоквартирному дому, миссис Марч увидела толпу на тротуаре, из-за холода люди жались друг к другу. Один человек ходил кругами, еще один стоял в стороне и курил сигарету. Было трудно рассмотреть их лица или определить их пол, поскольку все они облачились в куртки-дутики или свободные зимние пальто, а зимние шапки низко надвинули на лоб. Большинство, если не все, держали в руках одну и ту же книгу – новый роман Джорджа. Блестящая обложка подмигивала миссис Марч в падавшем на нее свете то из руки в перчатке одного человека, то из кармана пальто другого. Она пришла к выводу, что кто-то из них или специально искал Джорджа, или заметил, как он входил в здание – а теперь они все здесь собрались, ждут его, надеясь сфотографировать или получить автограф.

Несколько человек посмотрели на нее, когда она вбегала в здание. Швейцар стоял молча и напряженно, когда придерживал для нее дверь.

– Добрый день, – поздоровалась она, но ответа не получила.

Она пересекла холл, моргая в недоумении. Она произнесла эти слова вслух или ей это только показалось?

* * *

В тот вечер семья Марч устроилась на ужин за обеденным столом. Джонатан сидел напротив миссис Марч и молча и неохотно ел, клевал еду. Она то и дело украдкой бросала на него взгляды – на ввалившиеся глаза с темными кругами, сдержанное поведение – и пришла к выводу, что сказанное о нем директрисой не может быть правдой. Слово «портить» безвольно висело внутри ее, как гниющий орган. Она принялась строить теории, хватаясь за соломинки: может, это как раз Джонатана пытались испортить. Какой-то одноклассник подначивал его на совершение нехороших поступков, или не одноклассник, а… Она посмотрела на Джорджа, который ел громко, заглатывал большие куски. «Это он испортил Джонатана, – подумала она. – Это чудовище развратило моего ребенка».

– Картошку подай, дорогая, – попросил Джордж, даже не удосужившись поднять голову от тарелки.

– Да, картошку, – эхом повторил Джонатан.

Миссис Марч пододвинула к ним блюдо, на котором был выложен картофель, и внезапно поняла, насколько эти двое похожи. Она очень четко это увидела, словно их озарило ярким электрическим светом. На самом деле она никогда раньше об этом не задумывалась (казалось, что Джонатан сформировался сам, появившись без использования генетического материала кого-либо из них), но теперь она видела явное сходство – изгиб лба, линию волос, форму бровей. Хотя глаза у них отличались и она почувствовала облегчение – ведь если глаза на самом деле являются зеркалом души, то разумно предположить, что при разных глазах у них различаются и души. У Джонатана были густые длинные ресницы, большие, пустые, но сияющие глаза, которые резко контрастировали с маленькими, пронзительными, знающими глазами Джорджа. Но, может, такие глаза Джорджа объяснялись близорукостью. Тем, что он много лет щурился, читая многочисленные книги, и носил очки. Может, в детстве у него и были такие же большие и ничего не выражающие глаза, как у Джонатана. Судя по словам его матери, Джордж был невероятно умным мальчиком. Мать всегда идеализировала Джорджа. Миссис Марч с горечью предположила, что после смерти отца Джорджа у них с матерью сформировалась особая связь. Они объединились в своем горе. Даже несмотря на то что, по словам Джорджа, его отец был строгим. Холодным. Внезапно миссис Марч подумала, что Джорджа, возможно, травмировала совсем не смерть отца. Может, отец Джорджа жестоко с ним обращался, и об этом никто не знал. Может, он пил. Бил маленького Джорджа, добиваясь от него покорности. Она мысленно ругала Джорджа за то, что тот скрывал свое трудное прошлое. Она предположила, что он, вероятно, его стыдится или винит себя, как делают многие подвергающиеся насилию дети. Или, может, Джорджу это