Миссис Марч - [18]

– Спасибо, Зельда. – Взгляд миссис Марч упал на зубы Зельды, запачканные помадой красновато-коричневого цвета и пожелтевшие от десятилетий курения. – Попробуй фуа-гра, – добавила она, когда к ним приблизился официант с этой печенью, выложенной «поленом» в окружении карамелизованного лука и клубничного пюре. – Фуа-гра с небольшой фермы в окрестностях Парижа. Его прислала моя сестра. Ее муж сам делал. На этой самой ферме во время отпуска.

– Потрясающе! Деревенская еда! – воскликнула Зельда, драматично вскидывая руки вверх и глядя в потолок.

– Его же вроде производят, жестоко обращаясь с гусями? Их насильно кормят?

Миссис Марч повернула голову на этот новый голос и увидела высокого худого Эдгара, редактора Джорджа. Он держал руки за спиной и склонял голову вперед; он всегда ходил такой изогнутый, напоминая вопросительный знак.

– Конечно нет! – запротестовала Зельда, хотя, судя по выражению ее лица, она совсем так не думала. Не было на нем неверия в подобное. Когда она повернулась к миссис Марч, ее тело сотрясалось от смеха, только ее легкие не обладали достаточной силой, чтобы этот смех воспроизвести.

– Этот процесс называется gavage [15], – пояснил Эдгар, очень раздражающе и утрированно произнося слово на французском языке, его маленький рот при этом наполнился слюной. – Этот термин означает, что животное принудительно кормят, вводя трубку в желудок.

– О-ох! – воскликнула Зельда, корча гримасу, но продолжая смеяться. Теперь ее болезненное хихиканье звучало с перерывами и напоминало собачье поскуливание.

– Именно поэтому у печени такой своеобразный вкус, – продолжал Эдгар.

Словно по сигналу или получив какой-то условный знак, снова появился официант с фуа-гра, выделявшим вязкие реки желтого жира.

Эдгар завернул манжеты, взял маленький тупой нож, лежавший рядом с фуа-гра, и отрезал себе кусочек, пока официант держал подрагивающий поднос, а потом намазал его на тост. Он неотрывно смотрел на миссис Марч, на губах играла легкая ухмылка, когда он отправил тост в рот. Она смотрела на него в ответ, сосредотачиваясь на его толстых очках с прозрачными стеклами, редких, молочного цвета растрепанных волосенках, как у маленького ребенка. У него была кожа тошнотворного белого цвета, слегка окрашенного розовым, розовые костяшки пальцев, выпуклые родинки, а нос весь в лопнувших сосудах, напоминавших паутину.

Она почувствовала отвращение, но из этого состояния ее почти сразу же выдернул громкий звук: кто-то постукивал ложечкой по бокалу. Они с Эдгаром отвернулись друг от друга, обернувшись к источнику звука. Его производил Джордж, дай бог ему здоровья. Джордж стоял в неловкой позе перед камином и благодарил всех за то, что пришли. В какой-то момент к нему присоединилась Зельда, а миссис Марч и Эдгар даже не заметили, как она отошла от них.

– Я хочу поблагодарить всех, кто здесь находится, потому что если вы здесь, то это означает, что вы имели какое-то отношение к выходу моей книги – в большей или меньшей степени, – заговорил Джордж. – Это могла быть редакторская работа, ее продвижение, может, вы просто терпели мои авторские чудачества на протяжении последних нескольких месяцев или вдохновили меня на написание моей последней книги.

Его взгляд упал на миссис Марч, у которой тут же сжались ягодицы.

Зельда перебила его и сообщила, что этой зимой вышло много художественных книг, больше обычного, но с книгой Джорджа пока не может сравниться ни одна. Это большое достижение.

– У меня преданные читатели… – снова заговорил Джордж, глядя в бокал с шампанским, ножку которого сжимал.

– Глупость, не говори глупости, не нужно излишней скромности, – снова перебила его Зельда и повернулась к гостям: – Он скромничает! – Она рассмеялась, но вместо смеха вылетел присвист с едва слышным поскрипыванием.

Миссис Марч поднесла пальцы к обожженной мочке уха, погладила большим пальцем образовавшуюся корочку, которая уже треснула. На мгновение она подумала про свиную шкуру и, не понимая, что делает, облизала большой палец.

– По правде говоря, это революционная книга, принципиально новая, и она нравится не только его поклонникам, а всем, так, погоди, погоди… – Она погрозила пальцем Джорджу, который уже начал протестовать. – Я должна сказать, что это самая любимая моя книга за последнее десятилетие! А я ненавижу читать!

Комната взорвалась смехом. Миссис Марч смотрела на слегка наклонившуюся вазу на каминной полке за спиной Зельды и забыла присоединиться к смеющимся.

– Так что давайте без долгих речей наконец поднимем бокалы за очаровательного, талантливого Джорджа! Эдгар?

Миссис Марч перевела взгляд на Эдгара, как раз когда Зельда вытянула его из толпы. Он скромно поднял руку, когда зрители радостно кричали, убеждая его выступить.

– Ну… знаете что? – спросил он, поправляя шелковый шейный платок в крапинку. – Давайте не будем поднимать тост за эту книгу, потому что – давайте будем честны с собой – книге это не требуется. Давайте поднимем тост за следующую книгу Джорджа, чтобы и она тоже прославилась.

– Верно! Все правильно!

Люди стали поворачиваться друг к другу, чтобы чокнуться, некоторые повернулись к миссис Марч. Она растянула губы в утрированной, почти маниакальной улыбке, округлила ярко блестевшие глаза – и поднесла бокал с шампанским ко рту. Потеплевшая жидкость с пузырьками полилась у нее вниз по горлу, обжигая его.