Миссис Бреникен - [74]

Семнадцатого числа караван остановился в последних отрогах массива Норд-Вест, высящегося милях в десяти к югу. В этих краях активно развивается сельское хозяйство, и наши путешественники встретили самый радушный прием на одной из здешних огромных ферм, полезная площадь которых составляет несколько тысяч акров.

Бесчисленные отары овец, пшеница, растущая на широких равнинах, где нет ни одного дерева, ценные культуры сорго и ячменя, обширные поля под парами, ждущие засева в будущем сезоне, разумно устроенные лесные хозяйства, плантации оливковых деревьев и деревьев других пород, растущих в этих жарких широтах, многие сотни голов рабочего скота, работники, обслуживающие такие хозяйства (они подчинены почти военной дисциплине и предписаниями закона низведены почти до положения рабов),— вот что являют собой эти владения, составляющие богатство австралийских провинций. Если бы экспедиция миссис Бреникен не была в достаточной мере обеспечена всем необходимым, богатые и щедрые фермеры, владельцы этих сельскохозяйственных станций, предоставили бы все, что потребовалось бы для каравана.

Число таких крупных сельскохозяйственных производств растет. Огромные земельные площади, бесплодные из-за отсутствия воды, в скором времени будут осваиваться. Недра тех мест, по которым шел теперь караван, в двенадцати милях на юго-запад от озера Эйр, изобиловали водоносными горизонтами, и здесь недавно были пробурены скважины, дающие ежедневно до трехсот тысяч галлонов[244] воды.

Восемнадцатого сентября Том Марикс разбил вечернюю стоянку у южной оконечности озера Саут-Эйр, находящегося от Норд-Эйр на значительном расстоянии. На его поросших лесом берегах можно увидеть стаю интересных птиц из отряда голенастых, наиболее ярким представителем которых является птица ябиру, а также стаи черных лебедей, бакланов, пеликанов, цапель с белым, серым и голубым оперением.

Примечательно географическое расположение здешних озер. Они вытянулись цепью с юга на север Австралии: озеро Торренс, вдоль берегов которого проходит железная дорога, малое озеро Эйр, большое озеро Эйр, озера Фром, Бланч, Амадиес. Это — древние естественные вместилища соленой воды, где сохранились остатки внутреннего моря.

Действительно, геологи склонны считать, что Австралийский континент некогда, в эпоху не самую древнюю, был разделен на два острова. Замечено уже, что окраины этого континента, сформировавшегося в определенных теллурических условиях[245], имеют тенденцию подниматься относительно уровня моря, и, с другой стороны, не вызывает сомнений, что постоянно поднимается и центральная часть материка. Предположительно древняя впадина со временем заполнится грунтовыми отложениями и озера, расположенные между сто тридцатым и сто сороковым градусами восточной долготы, исчезнут.

От оконечности Саут-Эйр до станции Эмералд-Спрингс, куда караван прибыл вечером двадцатого сентября, экспедиция прошла около семнадцати миль по местности, покрытой великолепными лесами, где деревья возносятся своими кронами на высоту в двести футов.

Как ни привычны были Доллиному глазу чудесные леса Калифорнии, где среди прочих пород деревьев произрастают и гигантские секвойи[246], она могла бы любоваться видом диковинной австралийской растительности, если бы мысли не уносили ее непрестанно на север и запад континента, в безводные пустыни, где на песчаных дюнах[247] растут лишь редкие чахлые деревца. Долли не замечала ни гигантских папоротников[248] — в Австралии имеются наиболее интересные их породы,— ни обширных зарослей плакучих эвкалиптов, произрастающих на слабохолмистой местности.

Любопытно, что терновник и другой колючий кустарник отсутствуют в этих лесах, а нижние ветви деревьев растут лишь на высоте двенадцати — четырнадцати футов. Почва покрыта лишь золотисто-желтой никогда не сохнущей травой. Это скот уничтожил молодые побеги, а огонь, зажженный скваттерами[249], истребил кустарники и низкорослые деревья.

Том Марикс хорошо знал эти края, он не раз бывал здесь, когда руководил колониальной полицией Аделаиды. Вряд ли миссис Бреникен могла бы найти более надежного и преданного проводника. Ни в одном другом начальнике конвоя не было бы столько ума и рвения.

И потом, ему сыскался энергичный и решительный помощник в лице юного матроса, в высшей степени привязанного к Долли.

Том Марикс восхищался пылкостью натуры этого четырнадцатилетнего парнишки. В словах Годфри чувствовалась готовность, в случае надобности, в одиночку броситься в глубинные районы материка. Если бы хоть какие-нибудь следы капитана Джона обнаружились, было бы трудно, пожалуй, даже невозможно удержать его на месте. Все в нем: воодушевление, с каким он говорил о капитане, упорство, с каким изучал карты Центральной Австралии, делал записи, наводил справки во время привалов, вместо того чтобы отдыхать после долгого и трудного пути,— все выдавало в этом пареньке горение, которого ничто не могло умерить.

Очень крепкий для своих лет, уже закаленный в суровых морских испытаниях, Годфри чаще всего ехал впереди каравана, иной раз и вовсе скрываясь из виду. Если он и оставался на месте, то лишь по строгому приказанию Долли; ни Зак Френ, ни Том Марикс, хотя с ними его связывала большая дружба, не могли бы добиться от юного матроса того, чего Долли добивалась одним лишь взглядом.