Мисс Вайоминг - [23]

«Сьюзен, это Дрима. Я подсчитала, что четверг должен быть счастливым днем для тебя и для Криса. Как твой нумеролог, я советую, нет, я умоляю тебя как можно скорее накупить кучу лотерейных билетов, а когда выиграешь, приобрети новые тормоза для моей развалюхи, которая продолжает разваливаться. Поужинаем вместе в следующий вторник. Перезвони мне».

«Ми-и-сс Кол-л-л-л-гейт… это Райан из видеосалона. Вы уже на шесть дней просрочили ваши кассеты. Вы знаете, как жестко мы обходимся с теми, кто доставляет нам неприятности. Да, кстати, я видел вас в «Заливе „Динамит“», вы были там чертовски хороши. Дьявольски. Я знаю, что нарушаю правила, говоря такое клиенту, но все равно вы были чертовски хороши. Это Райан. Скажите мне привет, когда зайдете в следующий раз».

Звонок через спутник, и слышно, как повесили трубку.

Еще один звонок, и снова повесили трубку.

Тот же звонок третий по счету и оборвавшееся «Суз…». Это был Крис, и после следующего звонка в трубке прорезался его голос, очень пьяный. «Я…» В трубке приглушенно звучала немецкая речь, и были различимы звуки, обычные для бара или ресторана. «Ты…» Что-то там со звоном упало. «Думаю, пришло время прогуляться, милая». Мужской голос спросил Криса, с кем он говорит, и тот ответил: «С Максом из Санта-Барбары». Крис еще немного подышал в трубку, а затем повесил ее.

Сьюзен посмотрела на реку цвета карамели в желтом рассеянном свете садящегося солнца. Она слышала звуки проезжавших мимо грузовиков и идущих на посадку самолетов. В машинах на противоположном конце стоянки ревела музыка – там курили и обнимались подростки. Она взяла свою спортивную сумку, перепрыгнула через небольшой колючий кустарник и пошла по обломкам камней и ржавому промышленному мусору к берегу реки. Рукой попробовала воду – холодная, такая бывает в дешевых бассейнах. Потом она сняла всю одежду и парик Карен Гэлвин – от париков голова у нее всегда чесалась и потела – и осторожно вошла в Моми-ривер, ступая медленно, ощупывая пальцами глину и камни. Кожа сразу покрылась мурашками, и Сьюзен вся судорожно сжалась, но вот наконец она, как выдра, нырнула в бурую жижу и вынырнула уже почти на самой середине реки. Вскоре она уже намыливала голову шампунем, оставленным Рэнди Монтарелли на ее алтаре. Выбравшись из воды, Сьюзен насухо вытерла волосы, затем, одевшись, снова надела парик.

Сьюзен поднялась вверх по берегу и пошла к торговой зоне, где были забегаловки, авторынки и перекрестки со множеством светофоров. Уже почти совсем стемнело, ей хотелось есть, а энергетические батончики порядком надоели. Здесь не было тротуаров, и ей казалось, что она все вокруг видит впервые – мигающие светофоры, машины, указатели, огни и ярко освещенные витрины. Она уловила запах жареной курицы, но, потратив последние центы на билет, сейчас ничего не могла купить. Голод становился все ощутимее. Сьюзен шла уже несколько часов. Она прошла мимо восьмидесяти «Уендиз», сотни «Тако Белз», семисот «Эксонз» и наконец подошла к девятисотому «Макдоналдсу» и решила зайти в туалет.

Направляясь в ресторан, она заметила, как через служебный ход вышел человек и выбросил на помойку полный поднос нераспроданных бургеров в обертках. Сьюзен поняла, что ей представился шанс. Она подошла к помойке, ловко запрыгнула внутрь мусорного контейнера и стала набивать сумку теплыми чизбургерами в обертках. Добыча. Тут она услышала приближающиеся голоса. Сьюзен бросила сумку наружу, сжалась в комок под закрытой правой крышкой и стала прислушиваться к болтовне подростков.

– Вот закроем лавочку, и пойду в бар. Пойдешь со мной?

– Она все еще на тебя обижается?

– Ни капли!

Второй говоривший бросил в бачок два мусорных мешка, которые скатились к ногам Сьюзен.

– Я заплатил за ее татуировку, и теперь она очень мила со мной…

Бум!

Крышка бачка с грохотом захлопнулась. До Сьюзен донесся приглушенный разговор о женщинах, и потом она ясно услышала, как крышку у нее над головой запирают на ключ.

Глава десятая

– Подумай только, какими красивыми мы будем, когда ты проснешься.

– Мам, но ведь терпеть все это приходится мне, а не тебе.

– Сьюзен Колгейт, я чуть не разорилась, чтобы исправить твою челюсть, и теперь не время быть неблагодарной. А сейчас возьмись за мой палец и считай обратно от ста.

Сьюзен взялась за палец Мэрилин и принялась считать: «Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь…» – и закрыла глаза. Когда она открыла их, в комнате было прохладно и сумрачно. Мэрилин сидела в углу и курила. Докурив сигарету ровно до половины, она загасила ее и прикурила другую («Курить окурки вредно, дорогая»). Подняв голову, она заметила, что Сьюзен открыла глаза: «Ах ты, моя сладкая! Вид у тебя просто сказочный», – и она, вся лучась от гордости, бросилась к Сьюзен, лицо которой было сплошь в кровоподтеках – синих, оливковых и желтых, – ее челюсть была разломана, снова собрана и теперь перебинтована.

Сьюзен ощупала свое лицо, казавшееся чужим, как резиновая маска-страшилка. На носу была шина.

– Мбой ндос! Что случилось?

– С днем рождения! Мне тут как раз подвернулся доктор, который заодно исправил тебе и нос. Мы будем выглядеть потрясающе.