Миры Уильяма Моррисона. Том 4 - [57]

— Не могу понять, хорошо это или плохо.

— Я тоже, — признался Питер. — Сначала я расстроился. Так всегда бывает, когда находишь ошибку. Но сейчас я рад, что все обернулось именно так. Если бы не эта ошибка, я бы не провел весь вечер с тобой, Максин. Ты мне очень помогла. Я чувствую себя гораздо лучше.

— Это ты мне очень помог.

— Приятно слышать. Теперь я могу вернуться к работе с удвоенной энергией.

— Ты занят завтра вечером?

— Конечно! — удивленно воскликнул Питер. — Я же сказал, что буду работать с удвоенной энергией. Завтра я буду весь день переделывать свой аппарат. На это уйдет много вечеров.

— Но ты же не можешь работать все время! — воскликнул Максин.

— Только поначалу. Это очень важно. Но не бойся, — сказал Питер. — Теперь, узнав тебя, я не дам тебе никуда деться. Скоро увидимся.

Но не слишком скоро. Элен отложила книгу и пошла спать в свою комнату. Питер на прощание поцеловал Максин в щеку и тоже ушел. Завтра нужно рано встать, подумал он. И как можно быстрее приниматься за работу, чтобы проверить, правильны ли новые расчеты.

Питер проработал весь завтрашний день, и следующий день, и даже весь следующий месяц. Прошло много времени, прежде чем он увиделся с Максин дольше, чем на пару секунд. Она снова пригласила его на ужин, но Питер неделю не возвращался домой из лаборатории до самой ночи. Когда он, наконец, пришел пораньше, девушка поняла, что он совсем измотан. На этот раз Максин настояла на совместном ужине, и он согласился.

Питер ел медленно и сонно, будто устал, но в его глазах светился триумф, который она не могла не заметить.

— Ты выглядишь, как кошка, проглотившая канарейку, — сказала он.

— Кошка? А, понятно, я помню, что уже где-то это слышал. Это же такое выражение. Да, именно так я себя и чувствую. Я сделал то, о чем мечтает каждый исследователь. Я открыл новый феномен, о котором раньше никто не слышал.

— Что-то важное!

— Важное? Да это сделает меня знаменитым, как Эйнштейн.

— Ты, наверное, шутишь, — недоверчиво посмотрела на него Максин.

— Клянусь, не шучу. Вообще, это настолько важно, что я еще никому не рассказывал. Даже профессору. Сначала я хочу во всем убедиться сам.

— У твоего открытия есть практическое применение? Или это просто теория?

— Сложный вопрос, — медленно проговорил Питер. — Возможно, стоит сказать, что ответ зависит от точки зрения.

— Как-то расплывчато.

— Знаю. Но пока я боюсь рассказывать подробности. Сначала мне надо кое-что проверить.

— В любом случае, я рада, что это столько для тебя значит.

— Это значит для нас обоих больше, чем ты себе представляешь, — улыбнулся Питер. — Я стану знаменитым, возможно, богатым. И смогу делать то, о чем сейчас только мечтаю.

Он посмотрел Максин прямо в глаза и впервые с тех пор, как с ней познакомился, увидел, что она разрумянилась. Питер был рад узнать, что она оказалась не такой хладнокровной и выдержанной, какой притворялась.

Но таким не был и он. Питер не преувеличивал, когда сказал Максин, каким важным ему кажется это открытие. Он понимал его значение лучше, чем все остальное. Следующим утром, вернувшись в лабораторию, чтобы продолжить работу, он сделал кое-что необычное. Питер запер дверь, чтобы ему никто не помешал.

Потом он вернулся к аппарату и стал ждать. Через пару секунд на экране появилось изображение. Оно было слегка размытым, но он ясно увидел, что на нем показалось нечто неземное.

Улицы изгибались плавным дугами, здания были низкими и не имели острых углов, а свободная одежда людей развевалась при ходьбе. Возможно, одежда, а может, сами люди, но выглядело это невероятно. Зрелище не пугало, не отталкивало и не вселяло трепет, просто отличалось от всего, к чему Питер привык.

Когда он коснулся ручек настройки, картинка сильно размылась. Он хотел увеличить ее, чтобы лучше рассмотреть людей, но это оказалось невозможным. Однако, Питеру удалось немного сменить угол обзора — другие улицы, другие здания, другие деревья и растения. Но вне зависимости от того, что показывал экран, основной принцип оставался тем же. Он не видел ничего, что напоминало бы Землю.

Обычные электромагнитные волны, использующиеся в радио, можно модулировать, тем самым заставляя их переносить звук. Похожим образом Питер выяснил, что четырехмерные волны, о существовании которых до этого никто не подозревал, могут передавать свет и другие электромагнитные волны. На одной из сцен он увидел в небе двойное Солнце. Тогда Питер понял, что смотрит на планету не в Солнечной системе или у ближайших звезд. Он смог настроить свой телеприемник на то, что происходит в очень далеких областях космоса, и обычному свету требуется много веков, чтобы дойти оттуда до нас.

Когда Питер только начал понимать, что делает, он ощутил странный, почти суеверный страх, страх собственного успеха. А затем последовал страх того, что он ошибается, сходит с ума, и только воображает такой невероятный результат. А сейчас пропали оба страха. Теперь Питер был уверен в том, что делает, и ему не терпелось продолжать исследования, чтобы удивить и поразить не только научные круги, но и огромную массу людей, прежде всерьез не задумывавшихся о возможности существования где-то другого обитаемого мира.