Миры Уильяма Моррисона. Том 1 - [63]

— Есть, сэр! Хочу сообщить, что с того места, где я стоял, когда вы меня позвали, мне показалось, что я вижу горы.

У Лемуреукса имелись в этом сомнения, но он оставил их при себе.

— Хорошо, — коротко сказал он. — Пока двигаться дальше.

Капитан собрал всех и отдал приказы. Лемуреукс не знал, понял ли меркурианин его слова. Но, во всяком случае, он пошел вместе со всеми.

Они быстро достигли места, где уже побывал Маккрэкен, и Лемуреукс посмотрел туда, куда показывал Силач. Действительно, вдалеке высились две горы, едва различимые сквозь снегопад, и действительно, между ними пролегал вогнутый хребет. Вот только одна гора была почти вдвое выше другой. А в сообщении Калиноффа говорилось, что они одинаковой высоты.

— Они не подходят под описание Калиноффа.

— Возможно, — сказал Маккрэкен, — он смотрел на них под другим углом, сэр. Тогда они могли показаться ему одинаковой высоты.

— Если бы он смотрел под другим углом, хребет не казался бы ему седловидным.

— Это правда, сэр. Но вы ведь знаете, что Калинофф — сумасброд…

Лемуреукс обнаружил, что довольно трудно непринужденно общаться с человеком, которого подозреваешь в предательстве. Но он продолжал скрывать свои чувства.

— Возможно, Маккрэкен, но он же не косоглазый. Это не те горы, которые он описал. Однако, мы все равно пойдем к ним. Может быть, с более высокой вершины мы получим хороший обзор.

ОНИ снова отправились вперед. Через четверть часа снег опять прекратился, воздух стал совершенно прозрачным, и Лемуреукс смог увидеть горы, не напрягая зрения. Без сомнения, он оказался прав. Это не те горы, которые описал Калинофф.

Линия горизонта на Меркурии находится гораздо ближе, чем на Земле, и Лемуреуксу было сложно верно оценить расстояние. Однако, подножия этих гор не могли тянуться дальше двадцати миль. По сравнению с прошлым днем, солнце поднялось немного выше над горизонтом, и пики пылали всеми оттенками алого и золотистого, в то время, как впадина на хребте казалась унылым черным пятном.

Снега не было и пять часов спустя, когда они остановились на ночлег. Однако, он начал идти после того, как группа пробыла тут три четверти часа. Теперь Лемуреукс твердо убедился, что во всем этом виновны меркуриане. Но капитан продолжал задаваться вопросом, как они делают это.

Единственный меркурианин, которого они встретили, по-прежнему оставался с отрядом, и Лемуреукс подумал, что теперь ему еще труднее, чем раньше, считать это существо разумным. Он только и умел делать, что играть в шахматы. У Лемуреукса давно сложилось негативное мнение о шахматистах, даже когда речь шла о людях. Еще более низкое мнение у него было о дрессированных животных. Меркурианин, по его оценке, расположился где-то посредине.

Они уже находились в одной-двух милях от предгорий более высокой горы, и хребет со впадиной поднимался на несколько сотен футов. Но, к сожалению, все еще валил густой снег, не давая возможности все отчетливо разглядеть. Интересно, подумал Лемуреукс, а на вершине горы снег продолжит идти? И в очередной раз проклял Маккрэкена за то, что тот стрелял в меркурианина. И тут же понял, что стрелковые подвиги Маккрэкена отнюдь не завершены. Маккрэкен поднял винтовку и навел ее на какую-то цель, которой капитан не видел.

Лемуреукс вскочил на ноги.

— Стой, идиот! Не стреляй!

Но было поздно. Раздался выстрел, а затем прозвучал виноватый голос Маккрэкена:

— Простите, сэр, я не расслышал вас, пока мой палец уже не нажал на крючок. Но я не пытался попасть во что-то живое. Это, скорее, похоже на скалу…

Слова застряли у него в горле. Лемуреукс поднял взгляд и увидел, как нечто взметнулось над ними в воздух. У него имелись глаза и пасть на громадной голове размером с небольшой дом. Голова сидела на бесконечно длиной шее, и Лемуреукс был уверен, что где-то далеко позади имеется еще более огромное туловище. Но он не стал терять времени, пытаясь его углядеть.

Глаза чудовища уставились на людей, и каждый глаз превышал рост человека. Затем шея стала вытягиваться, и голова ринулась вниз, прямо на них.

ЛЕМУРЕУКС повернулся и бросился бежать. Последние годы он не занимался физическими упражнениями, но теперь с лихвой восполнил этот пробел. Однако, как командир экспедиции, он вспомнил, что остальные могут ожидать от него каких-то приказов, но, повертев головой, увидел, что все бегут уже впереди него. Набрав скорость, он обогнал Спротта, затем Марсдена, затем Гронского. Потом кто-то споткнулся, и Лемуреукс потратил драгоценные секунды, помогая споткнувшемуся удержаться на ногах.

Огромная пасть раскрылась, и вибрирующий рев едва не разорвал ему барабанные перепонки. Земля задрожала. Значит, чудовище, кем бы оно ни было, гонится за ними. Гронский и Спротт прибавили ходу, словно кто-то воткнул им иголки в задницы, а Лемуреукс, хрипло дыша, споткнулся о камень и полетел вниз лицом.

Земля задрожала, словно от серии толчков при землетрясении. Густая тень накрыла капитана, и Лемуреукс попытался зарыться в грунт и не дышать. Ужасный рев расколол воздух далеко впереди.

Когда землетрясение кончилось, и тень исчезла, Лемуреукс осмелился поднять голову. Далеко впереди он увидел взметнувшуюся вверх гигантскую шею. Ее контуры смутно виднелись сквозь густой снег. На расстоянии нескольких футов от него распластался Гронский, а чуть дальше — Маккрэкен.