Миры Уильяма Моррисона. Том 1 - [60]

— Я же не баба, — проворчал Маккрэкен. — Я даже не устал.

— Он зевнул. — Не видел я никаких следов Калиноффа. Зато я хорошо рассмотрел горы, описанные им. Две горы с хребтом между ними, похожим на седло.

— И где они?

Маккрэкен почесал затылок.

— Я немножко заблудился и потерял ориентировку. Во всяком случае, они недалеко от нас. Да, сэр, совсем близко. Так же, как и Калинофф. Сумасброд…

Глаза его сами собой закрылись. Лемуреукс лично помог отвести бедолагу в кубрик и уложить на койку. Через пару минут густой храп Маккрэкена успешно заглушал шум дождя.

Не было никакого смысла отправляться искать горы, пока дождь не прекратится. Лемуреукс ждал, но ожидание было напрасным. Ливень и не думал останавливаться. Его монотонный шум стал частью их жизни. Они научились жить, не обращая на него внимания и даже не слыша, но все равно то один, то другой человек внезапно осыпал этот нескончаемый поток воды проклятиями.

Неделю спустя Лемуреукс обратил внимание на понижение температуры. Это означало, что в этой части Сумеречной Зоны солнце ушло за горизонт. Как будто у них и так мало трудностей. Он проклял Меркурий, проклял дождь, проклял Сумеречную Зону, проклял даже само Солнце. А через несколько часов капитан уже проклинал снег и град.

Такая погода считалась совершенно невероятной. И ничто не могло ее объяснить. Как он сказал повару Хаскеллу, никто из предыдущих исследователей Меркурия не видел ни малейших признаков дождя, града или снега. Калинофф тоже не сообщал о таких явлениях, а Калинофф считался самым продвинутым из них.

Все сходили с ума от бездействия. Хуже всего было то, как люди смотрели на Лемуреукса. Ему казалось, их взгляды говорили, что он, как командир экспедиции, ответственен за погоду. И сам Лемуреукс почти соглашался с ними.

НА ДЕСЯТЫЙ день он не выдержал. Капитан собрал весь экипаж и произнес короткую речь:

— Мне кажется, этот дождь будет продолжаться бесконечно. Мы не можем здесь столько ждать.

Кто-то зааплодировал, остальные весело поддержали.

Лемуреукс поднял руку.

— Маккрэкен сообщил, что видел неподалеку горы с седловидным хребтом между ними. Несмотря на дождь, мы отправляемся на поиски.

— Трижды «ура» силачу Маккрэкену! — завопил кто-то.

— Ура! Ура! Ура! — подхватил остальные.

— Трижды «ура» нашему отважному капитану!

— Ура! Ура! Ура!

— Трижды «ура» горам!

И даже в конце прозвучало:

— Трижды «ура» паршивому дождю со снегом!

Лемуреукс почувствовал неловкость. Очень уж этот напоминало пародию на собрание школьной футбольной команды. Всех прямо-таки распирала накопленная энергия, требующая немедленного выхода.

— Шесть человек остаются на корабле, — сказал Лемуреукс, — остальные пойдут со мной. Есть добровольцы?

Случилось то, чего он и ожидал. Добровольцами вызвались все. Он быстренько выбрал нужных людей. Маккрэкена, потому что он единственный видел эти горы. Карвальо, как опытного помощника. Гронский, Марсден, Спрот — он быстро перечислял имена и через минуту группы была в сборе, оставив шестерых недовольных, которым предстояло продолжать бездельничать на корабле.

Лемуреукс взял с собой мощную рацию, способную поддерживать связь на расстоянии до 12 000 миль. Вторую такую же он дал Маккрэкену, велев беречь, как зеницу ока. Пока шел дождь, это было единственное средство связи с кораблем. Маккрэкена с рацией он передал под начало Карвальо, образовав таким образом две группы, поддерживающие между собой радиосвязь. В случае необходимости они могли быстро объединиться.

Передвигаясь по снегу в самых теплых одеждах, какие только нашлись на корабле, мужчины запели. Голос Маккрэкена походил на рев лягушки-быка. У него напрочь отсутствовал слух, зато имелся мощный бас. Когда началась третья песня, Лемуреукс понял, что Маккрэкен вообще не знает ни единой мелодии. Но он лишь вздохнул и ничего не сказал, отлично понимая, что на Меркурии бодрость духа куда важнее умения петь.

ОНИ прошли полчаса, когда Гронский внезапно воскликнул:

— Да будь я проклят!

— Что случилось?

— Снег начал идти не так густо, капитан.

Действительно, вроде бы небо просветлело.

— Может, он вообще прекратится? — предположил Карвальо.

Спротт захватил полные пригоршни снега, слепил крупный снежок и бросил в Маккрэкена. Тот ринулся на него и повалил обидчика в сугроб.

— Прекратите дурачиться! — сердито сказал Лемуреукс. — Вы же не дети.

Оба нехотя повиновались. А через несколько минут хода снег действительно прекратился. Но вместо того, чтобы обрадоваться, Маккрэкен выглядел озадаченным. Он то и дело чесал затылок и хмурился.

— Что с тобой, Маккрэкен? — спросил Лемуреукс. — Завелись вши?

— Это… Этот снег, капитан. Мы прошли две-три мили, и он прекратился. Бессмыслица какая-то.

— Должен же он когда-нибудь остановиться.

— Посмотрите же, капитан, здесь снег не шел вообще. На земле ни единой снежинки. Снег шел исключительно вокруг корабля.

Настала очередь Лемуреукса нахмуриться. Он включил рацию и связался с судном.

— Хаскелл!

— Да, сэр?

— Как там у вас погода?

— Это вы так шутите, капитан?

— Я совершенно серьезен, Хаскелл. Так что там с погодой?

— По-прежнему идет снег, капитан, как и час назад, когда вы ушли.