Миры и Цивилизации - [46]

Итак, человечество снова получит бонус на сохранение планеты и продолжение Эволюции. В ту ли сторону оно пойдёт? Будет ли это ему на пользу? Время покажет…

* * *

— Ты меня извини, Лана, — сказал ей Сэмэл, когда они возвращались домой, — но почему ты думаешь, что больше никто не хочет, чтобы человеческая цивилизация выжила? Просто эти учёные…  более реально, что ли, оценивают обстановку. А ты — в крик, в упрёки. Недопустимо…

— Я и сама это понимаю, — дёрнула та плечом. — Просто мне хотелось, чтобы о людях прозвучало хоть одно доброе слово.

— Дело не в словах. Моллюски с Итты прибыли сюда работать, а не раздавать коктейли. С сельдереем, например, — хитро глянул Сэмэл в сторону Таниты.

— О, хорошо, что напомнил! — отозвалась та. — Давайте завернём в кафэшку и прихватим несколько штук на ужин. Да и на завтрак тоже можно.

— О, нет! Только не сельдерей! — воскликнула Лана. — Мне, чур, с абрикосом! Сэмэл, а тебе, как всегда, с кокосом? — спросила она. Тот кивнул.

Мир был восстановлен.

Глава 13 Чавинцы

А однажды вечером стажёры побывали на заседании, объединившем сразу две секции — историков и политологов, на котором, как всегда, были практически все участники экспедиции. Ну и иммологи, конечно — куда без них, подневольных обитателей Земли. Лана уже почти не обращала на них внимание. Но именно — почти. Например, она невольно отметила, что их количество и состав постоянно менялись. То это были светлокожие европеоидные лица, то азиатские — с узким разрезом глаз, то негроидные — с курчавыми волосами и тёмной кожей, а то и вовсе непонятные — толи индусы, толи индейцы, толи монголы или тибетцы. Лане пока трудно было классифицировать нации. Они тоже что-то деловито и эрудированно докладывали присутствующим — наравне с учёными, чувствуя себя с ними на равных. Или что там у них вместо чувств? Стабильность ауро-электро-поля?

Руководители секций — досточтимый профессор археологии Вотэн Викуни и профессор истории Шанэна Гинуни — изложили в своих докладах историю развития человеческого сообщества за последние века. Фактически это было повествование о том, как разрозненные королевства и княжества в стычках и войнах, перекраивая территории, объединились в сильные государства. На планете возникли огромные города, дороги, промышленность и развитое сельское хозяйство. Однако, всё это — на фоне варварского отношения как к себе подобным, так и к природе.

Затем присутствующие выслушали или, скорее — просмотрели красочный отчёт нескольких иммологов — о важнейших исторических событиях, происшедших в человеческом сообществе за четыреста лет. Тут было и освоение Америки, и крестовые походы, и революции, и войны. И на каждом из этих этапов люди проявляли себя удивительно жестоко. Ими двигали не любовь, а жажда власти, чужих богатств, стремление расширить границы своих владений. Весьма поразил Лану и размах инквизиции — охватившего Европу гонения, нет, скорее — охоты, как назвали это сами люди, на тех, кто обладал экстрасенсорными способностями.

— Зачем и почему возникла инквизиция? — воскликнула Лана, когда очередной иммолог закончил доклад и скрылся в толпе себе подобных. — Разве телепатия и ясновиденье это плохо? А уж тем более — лечение эффективное людей с помощью особых методик?

— Инквизиция это средство, которым воспользовалась косная часть общества, для подавления и уничтожения инакомыслящих — философов, учёных и одарённых от природы людей — тех, кто искал свой путь в религии и познании мира. И, надо признать — отчасти, инквизиция это следствие…  нашего вмешательства, — призналась вдруг историк, профессор Шанэна Гинуни. — Оно совершилось по инициативе участников нашей иттянской экспедиции, побывавшей здесь двадцать четыре витка назад — в восьмом веке по земному летоисчислению.

— Да-да, это есть в отчётах, — согласился кто-то. — Но кто же мог подумать, что это доброе начинание так ужасно закончится.

— Хотели как лучше, а получилось как всегда, — хмыкнул кто-то. — На Земле всегда так. Впрочем — как и на бывшей Протее.

— Та экспедиция была узко специализированной и добрую половину в ней составляли учёные-психологи и социологи. Изучив нарождающуюся цивилизацию, они прониклись симпатией к людям — слабым и косным, живущим, не видя звёзд. Они решили, что человек замедлился в своём развитии потому, что не имел способностей к телепатии, ясновидению и левитации. В таком состоянии он напоминал слепое, глухое и беспомощное существо, а не основателя цивилизации, — рассказывала профессор Шанэна Гинуни. — И, чтобы помочь человеку, иттяне решили улучшить его связь с миром и пробудить способности к эмпатии. Они ходатайствовали перед Советом и, получив согласие, наделили человека способностями к экстрасенсорике — через корректировку вибрации ауры и излучений мозга. Вскоре у наиболее одарённых от природы людей проявились способности к телепатии, ясновидению, левитации и к пониманию законов природы. И в первую очередь — у женщин, более чутких по своей природе. Те, у кого эти способности пока не возникли, восприняли такие проявления негативно — из зависти, а ещё более от страха перед необъяснимым. Они объявили таких людей ведьмами, колдунами и приспешниками тёмных сил. Ну, а чему удивляться? На таком уровне развития всё, что непонятно, относят к злым силам. Церковь, которая по долгу службы была призвана защищать паству от этих сил, поняла, что на этом ещё можно и хорошо поживиться — конфискуя в свою казну имущество несчастных жертв, малую толику выделяя доносителям.