Миры Филипа Фармера. Том 10. Река Вечности. Мир Реки. Рассказы - [125]

— Нет-нет! — торопливо возразил Дэвис. — Я не обиделся. Как раз наоборот. Продолжай, прошу тебя.

Поклонившись, Бахаб заговорил:

— Это произошло за много лет до того, как я оказался в тех местах. К тому времени ребенок уже должен был повзрослеть, если он, разумеется, существовал. Женщина же могла и не быть девственницей, как она утверждала, и некий мужчина был отцом девочки. Но даже в этом случае ее рождение стало бы чудом в мире, где все мужчины и женщины стерильны.

— Но почему девочка? Такого не может быть!

— Я разговаривал с мудрыми людьми, жившими в конце двадцатого столетия по христианскому календарю. Они называли себя учеными. И они сказали мне, что если женщине помочь зачать с помощью химических методов, то ребенок будет девочкой. Я не понял, что там они говорили о «хромосомах», но они заверили меня, что девственница может зачать только девочку. Они также сказали мне, что в их времена такого ни разу не случалось. Или когда-либо прежде.

— В их науке не нашлось места Богу, — пробормотал Дэвис. — Такое однажды случилось… когда родился Иисус.

Бахаб недоверчиво взглянул на него, но промолчал.

— То, что ты предполагаешь, и то, что случается на самом деле, часто не совпадает, — заметил Ивар. — Ты до сих пор не знаешь истины. А узнать ее ты можешь, лишь вновь отправившись на поиски. Вряд ли у тебя пропал к этому всякий интерес, раз ребенок оказался девочкой. Сам знаешь, ведь были и женщины-богини.

— Бог делает то, что пожелает, — добавил Бахаб.

— Ты прав, Ивар, — сказал Дэвис. — Я должен отыскать эту женщину и ее дочь и поговорить с ними. Признаюсь, ты был также прав, говоря, что меня убаюкали лень и спокойствие.

— В путь! Я тоже здесь заснул! Но я устал от этой бесцельной жизни. Мы построим лодку и поплывем вверх по Реке!

— Рейчел это понравится, — сказал Дэвис. — Наверное.

Рейчел охотно согласилась, хотя ее тоже разочаровало, что Спаситель оказался женщиной.

— Но ведь мы не знаем, насколько правдив рассказ араба, — рассудила она. — Быть может, лишь наполовину. Не исключено, что родился мальчик, но злые люди исказили правду и сделали его девочкой. Это ложь, от которой попахивает дьяволом. У него есть много способов, чтобы заманить верующих в свои сети.

— Подобные рассуждения мне не по душе, — сказал Дэвис. — Но ты можешь оказаться права. Чем бы ни обернулась истина, мы должны попытаться ее отыскать.

Фостролл сказал, что отправится с ними.

— Это непорочное зачатие может оказаться патафизическим исключением, — заявил он. — А патафизика, как мы неоднократно говорили, есть наука об исключениях. Мы сомневаемся, что нечто произошло, поскольку не помним, что делали это. И нам будет приятно разоблачить шарлатанов, которые утверждают, будто такое случилось.

Энн Пуллен сказала, что остается в Жардене. Впрочем, ее никто и не приглашал. Дэвису казалось, что он возрадуется, узнав об этом, но почему-то он ощутил боль. Он не понимал причин ни своего разочарования, ни своей боли — ведь он презирал эту женщину.

Месяц спустя они закончили постройку лодки — отличного одномачтового судна с местами для двадцати гребцов. Ивар подобрал экипаж — храбрых мужчин и их проверенных в схватках женщин. Всем им не терпелось поскорее оставить в прошлом спокойную жизнь. Лишь двоим из учеников Дэвиса было позволено плыть на лодке Ивара, и то лишь потому, что они были готовы сражаться, защищая себя. Все остальным, убежденным пацифистам, предстояло плыть следом в лодке поменьше.

На рассвете в день отплытия он собрались у питающего камня. Когда из камня с грохотом вырвалась белая вспышка, они извлекли свои граали, наполненные теперь различной едой, пивом, сигаретами и мечтательной резинкой. Дэвису предстояло раздавать табак, пиво и резинку матросам, хотя он предпочел бы выбросить их в Реку.

Поскольку позавтракать они могли и позднее уже на борту, суденышко сразу отчалило от пирса. Воздух был прохладен, но Дэвис дрожал от возбуждения. Он уже давно сознавал, что ему чего-то не хватает в жизни, и теперь понял, что это было желание исследовать и искать приключения. На Земле он много путешествовал по Соединенным Штатам, читал лекции и основывал остеопатические колледжи. Он сталкивался с враждебностью местных врачей и невежественных толп, подстрекаемых дипломированными медиками. Если возникала необходимость, он с поднятой головой шагал навстречу крикам, воплям, угрозам и граду тухлых яиц, но упорно продолжал кампанию, которую он и его коллеги в конце концов выиграли.

В Мире Реки он редко оставался на одном месте подолгу, если только не попадал в рабство. Ему нравилось бродить из страны в страну, совершать при случае дальние плавания. Он не мог испытывать полного счастья, пока не отправлялся время от времени в какое-нибудь дальнее путешествие.

Ивар стоял на кормовой палубе рядом с кормчим и громко отдавал приказы. Он тоже был счастлив, хотя и жаловался на неуклюжесть и медлительность матросов.

Два высоких норвежца начали выбирать причальные канаты, но остановились, когда Ивар велел им немного подождать. Дэвис услышал чей-то крик и посмотрел на берег.

Над вершинами гор только что показался краешек солнца, его лучи разогнали утреннюю серость и осветили незнакомца. Тот бежал по берегу, размахивая руками и крича на эсперанто: