Миртаит из Трапезунда - [18]

Шрифт
Интервал

– Ну а пока мы с тобой, Михаил, сами не имеем придворных чинов, то вполне можем делить одну комнату на двоих, – весело заключил я, на что мой сосед вяло кивнул.

В дверь постучали. Вчерашний мальчик-слуга принес нам завтрак: чечевичную кашу с крупными кусками баранины, пару горячих пшеничных лепешек, яблоки и кувшин все того же кислого красного вина. От вида нашего завтрака мой сосед скривился, а я принялся жадно поглощать принесенную слугой еду. Только теперь я понял, насколько проголодался, ведь вчера за весь день мне пришлось обойтись одним, хотя и достаточно плотным, завтраком.

– Как ты можешь есть такую редкостную гадость? – с отвращением спросил у меня Панарет, наблюдая за тем, как быстро моя тарелка становится пустой.

– По-моему, здесь неплохо кормят.

Мой сосед уставился на меня с нескрываемым удивлением, а затем проговорил с чрезмерным достоинством:

– У нас в доме на завтрак обычно подают пироги с фазаном и голубятиной, к тому же приличное вино, а не такую жуткую кислятину.

– Тоже неплохо, – согласился я, продолжая с аппетитом жевать горячую пшеничную лепешку.

Мне стало понятно, отчего Панарет с самого начала нашего знакомства вел себя со мной высокомерно и неприветливо. Парень происходил из какой-то знатной и, судя по описанию его ежедневного завтрака, на редкость зажиточной местной семьи.

– Значит, несколько последних дней ты провел у себя дома? – высказал я свое, вполне очевидное, предположение.

– Да, по просьбе моего отца господин Иова отпустил меня на целую неделю домой, – подтвердил мою догадку парень, так и не притронувшись к дворцовой еде. – У нашей семьи в восточном пригороде Трапезунда имеется большой дом с садом и прудом, в котором плавают белые лебеди.

– Господин Иова, это ведь тот старик, что служит в архиве? – не обратил я никакого внимания на подробности благосостояния Панарета и его семьи, задумавшись о том, что я всерьез недооценил забавного старичка, который при нашей первой встрече уж слишком пытался угодить моему учителю.

– Да, господин Иова руководит императорским архивом и библиотекой, – важно сообщил мне Панарет.

Получалось, что по приказу императора Василия Ливадин должен был перенять обязанности старика Иовы, который, как мне показалось, был не прочь передать свою службу более молодому и образованному господину.

– Пока ты отдыхал у себя дома, Михаил, в Цитадели многое переменилось. Вместе со мной из Константинополя приехал ученый господин по имени Андрей Ливадин, который по приказу императора назначен за главного в архиве и библиотеке.

– Ах, вот оно как! – беспомощно открыл рот мой сосед.

– Выходит, ты служишь в архиве?

– Я обучаюсь в императорской школе, – горделиво заявил мне Панарет и, будто нехотя, добавил. – Ну, и работаю в архиве тоже.

– Разве в Цитадели есть школа?

Известие о наличии императорской школы в Цитадели меня не обрадовало, а даже немало огорчило. Я смекнул, что мой учитель может настоять на том, чтобы и я начал посещать эту самую школу, чего мне делать решительно не хотелось.

– В императорской школе меня обучает господин Иова. Еще по одному разу в неделю я хожу в астрономическую школу Григория Хионидиса и в школу риторики Михаила Сапфа.

– Не слишком ли много школ для тебя одного? – нагло ухмыльнулся я, хотя в тот момент количество образовательных учреждений в Трапезунде начало меня изрядно беспокоить.

– Мой отец говорит, что я должен много и старательно учиться, – назидательно заметил мне Панарет.

– Для того чтобы стать претором дима после него50? – смело предположил я.

– Почему бы и нет, – воспринял мои слова со всей серьезностью Панарет. – Учиться мне следует для того, чтобы получить важный титул при дворе и занять место, соответствующее высокому положению моей семьи в обществе.

– Угу, – выдавил я, ведь образ мыслей Панарета мне становился понятнее.

Признаюсь, свое обучение в скриптории Константинополя я всегда рассматривал как страшную муку и никогда не думал о том, что нудные занятия Ливадина могут принести мне какую-то значимую должность при императорском дворе.

Закончив с завтраком, я направился в библиотеку, а мой сосед с унылым выражением на лице поплелся в архив. Не нужно было быть всеведущим предсказателем, чтобы понять: бумажная работа не нравилась Панарету точно так же, как и мне. Однако парень не отчаивался, беспрекословно следуя воле своего высокопоставленного отца.

В библиотеке на моем столе по-прежнему лежала карта Трапезундской империи, которую я вчера принялся изучать; а вот рядом с ней появилась новая небольшая книжица с записками о землях Причерноморья. Я хмыкнул, будучи уверенным, что книгу для меня положил Ливадин, желая подобным образом поддержать мой неожиданный интерес к изучению местной географии.

Взяв книгу в руки, я начал быстро пролистывать ее страница за страницей в поисках сведений о Грузии и заинтересовавшей меня со вчерашнего дня Гурии.

– Ты изучаешь географию? – произнес бархатистый голос у моего правого уха. – Очень похвально, мальчик.

Я отвлекся от книги. Рядом со мной стоял господин Иова, который широко улыбался мне своей доброжелательной, местами беззубой улыбкой.


Рекомендуем почитать
Музы героев. По ту сторону великих перемен

События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?


Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы

Великий французский король Людовик ХIV, Король-Солнце, прославился не только выдающимися историческими деяниями, но и громкими любовными похождениями. Он осыпал фавориток сказочными милостями, возвышал их до уровня своей законной супруги Марии-Терезии, а побочных детей уравнивал с законными. Не одна француженка лелеяла мечту завоевать любовь короля, дабы вкусить от монарших щедрот. Но были ли так уж счастливы дамы, входившие в окружение короля? Кто разрушил намерение Людовика вступить в брак с любимой девушкой? Отчего в возрасте всего 30 лет постриглась в монахини его фаворитка Луиза де Лавальер? Почему мать семерых детей короля маркиза де Монтеспан была бесцеремонно изгнана из своих покоев в Версальском дворце? По какой причине не могла воспользоваться всеми правами законной супруги тайная жена короля мадам де Ментенон, посвятившая более трех десятков лет поддержанию образа великого монарха? Почему не удалось выйти замуж за любимого человека кузине Людовика, Великой Мадмуазель? Сколько женских судеб было принесено в жертву политическим замыслам короля? Обо всем этом в пикантных подробностях рассказано в книге известного автора Наталии Сотниковой «Король-Солнце и его прекрасные дамы».


Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого

Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.


Центральная и Восточная Европа в Средние века

В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.


Еда и эволюция

Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.


Шлем Александра. История о Невской битве

Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.