Мировой фашизм (сборник статей) - [41]

Прежде всего по-фашистски начинает говорить примыкающее к т.-н. партии „Прогресса“ (на самом деле это наиболее реакционная партия литовских „землеробов“) „Общество Возрождения Литвы“. Один из его вдохновителей Ст. Милевский, бывший ярый поклонник царского кнута, писал накануне выборов в первый законодательный Сейм 8 октября 1922 г. по поводу списков кандидатов революционных рабочих:

„Господа, вылезайте из своих нор и выходите наружу, а мы, националисты, скажем вам (коммунистам): …все равно под какими названиями вы будете скрываться, мы вас узнаем, и у нас еще хватит сил, чтобы выкурить вас из ваших нор! Националисты не будут с вами долго разговаривать и не будут церемониться. И у нас имеются для вас фашисты… Вы кричите о реакционности нашего правительства и хотите убедить в этом дурачков. Но „охранка“ нашего правительства и ее меры — это пустяки по сравнению с национальным сознанием. Вы испытаете на своей шкуре реакцию, когда сами граждане посетят ваши норы, ибо терпению приходит конец“.

И кончает этот господин свою статью таким призывом: „Советую голосовать не за различных проповедников ничегонеделания, а за тех, кто говорит: будем работать не по 4–8 часов, а, пожалуй, по 10–14 часов в сутки“.

Классовая физиономия этих господ здесь сразу раскрывается. Но надо сказать, что реакционная, кулацкая сущность партии „Прогресса“ настолько очевидна, что ей до сих пор не удается заманить к себе широких масс: во время выборов в Учредительное Собрание и первый законодательный Сейм она не получила ни одного места.

Гораздо успешнее работают хадеки (христианские демократы), которые, по существу являясь наиболее близкими к партии „Прогресса“, своей демагогической политикой сумели увлечь за собой не только широкие крестьянские, но даже и рабочие массы. Они в последнее время стали полными господами положения и в союзе стрелков; раньше с ними боролись там за влияние „народники-социалисты“.

Первую пробу своих сил хадеки сделали в начале 1923 г. при занятии Мемельской области. Сейчас не подлежит ни малейшему сомнению, что мемельское „восстание“ было организовано из Ковна при помощи литовских стрелков, под командой ковенского охранника Будриса-Половинского. Об этом открыто заявил в одной из своих речей вице-председатель союза стрелков Скипитис. После занятия Мемеля, кстати сказать, без всякого серьезного сопротивления со стороны французов, вернее, по тайному соглашению с ними, „славные“ литовские „повстанцы“, посылают телеграмму Муссолини и римскому папе. В Мемельской области они начинают господствовать, как в завоеванной стране. Это доводит скоро местных рабочих до резкого протеста, вылившегося в начале апреля во всеобщую забастовку, охватившую все города и отчасти даже имения Мемельской области. Во время забастовки литовскими „освободителями“ убито 4 рабочих и много ранено.

В то же самое время начали активно действовать и ковенские фашисты-стрелки из учащейся молодежи. В первую очередь они направили свою работу по линии наименьшего сопротивления — против евреев, как „главных виновников“ всех бедствий Литвы. Началась погромная травля евреев. В Ковне и в ряде других городов литовские фашисты замазывают ночью дегтем еврейские вывески. Вслед за вывесками пришла очередь окон еврейских магазинов.

В ответ на критику этих мальчишеских выступлений даже со стороны некоторых буржуазных газет (народнических) литовские фашисты издали воззвание, в котором говорят:

„Мы предупреждаем всех и каждого, что чистка лица Литвы от пятен еврейского Вавилона не является делом мальчишек, незрелых людей или „хулиганов“… Мы не из трусов… На костях наших братьев стоят основы нашей родины. Вот наша рекомендация. Кому этого мало, кто бы он ни был, тому мы среди бела дня соответствующими аргументами докажем, что мы не играем, но исполняем волю нашей угнетенной нации и считаем это своей самой священной обязанностью, ради которой мы не побоимся ни бумажных следствий, ни клеветы и угроз, а на каждое выступление ответим десятью“.

В другом воззвании от имени „Исполнительного Комитета литовских фашистов“, напечатанном „нелегально“ в правительственной типографии и с полным одобрением перепечатанном во всех хадецких органах (в органе „Федерации труда“ даже на месте передовицы!), дословно читаем: „Программа нашей борьбы разнообразна и забавна: мы начали от вывесок и оконных стекол, кончим глотками жидов и компании“.

В то же время один из лидеров хадеков и Федерации Труда Амброзайтис публично провозглашает лозунг „диктатуры молодежи“, т.-е. литовских черносотенцев — фашистов. День провозглашения независимости Литвы (16 февраля) превращается вождями хадеков (ксендзом Вилимовичем и др.) в день мобилизации фашистских сил, преклонения перед „славным“ Муссолини и литовским „героем“ в Мемеле охранником Будрисом, бывшим офицером деникинской армии.

Опираясь прежде всего на вооруженную фашистскую силу, хадеки решают распустить Сейм, который выразил недоверие хадецкому правительству.

В день роспуска Сейма в публичных местах появляются вооруженные фашисты из учащейся молодежи и, сгорая нетерпением испытать свои кулаки и револьверы на спинах оппозиции, а особенно революционных рабочих представителей, бряцают оружием. Однако все эти приготовления оказались излишними: буржуазная оппозиция, вплоть до c.-д., сдала свои позиции без малейшего сопротивления; она оказалась неспособной ни к какой серьезной борьбе с черносотенным фашизмом. Больше того, во время мемельского „восстания“ вся буржуазная оппозиция, вплоть до с.-д., без всяких оговорок стала на сторону литовских „повстанцев“, стрелков-фашистов, и этим значительно усилила их престиж. Плоды этого усиления скоро испытала и оппозиция.