– Вы наверно издалека, раз не знаете, что рубить деревья в нашем лесу нельзя. Они все принадлежат князю Казимиру. Нужно написать прошение, чтобы получить разрешение, и если князь даст его, то лесничий с княжеской печатью отметит все пни срубленных с княжеского разрешения деревьев. А если князь увидит, что есть пень без его печати, то выпорет всю деревню.
– Очень строг ваш князь. С таких все «гринписы» и начинаются. – Прокомментировал ситуацию Владимир, глядя, как проваливаются в печку последние прогоревшие угли. – На таких веточках уголь не разгорится. Давай, завтра попросим у кого-нибудь лошадь и съездим за дровами?
– Так не дадут же, они сами дров хотят набрать. Зажмут, я просил уже.
– Так мы их подкупим на что-нибудь?
– Не знаю, вокруг все собрали, если только на чужую территорию лезть, так можно и стрелу промеж глаз получить.
– За это не переживай. Я знаю кучу мест, где можно и дров набрать и стрелу не получить. Давай оставим эту проблему на завтра, а сейчас неси еще охапку своих жидких веточек. Согреем кипяточку и чайком побалуемся.
Пиотта шмыгнул на улицу, а Владимир полез в свой рюкзак. Пока мальчик отсутствовал, мужчина разложил на столе разноцветные упаковки. Пиотта зашел с большой охапкой хвороста, и его взгляд сразу упал на стол. Он даже споткнулся в дверях и чуть не упал, заглядевшись на красочные коробочки и баночки. Владимир улыбнулся, поняв чувства мальчика.
– Ставь котелок с водой, лапшу заварим и чай попьем.
Пиотта, как гуттаперчевый мальчик, поворачиваясь корпусом, но, не сводя глаз со стола, схватил котелок и выбежал на улицу. Пока он отсутствовал, Владимир затолкал хворост в печку, который нехотя разгорелся от почти прогоревших угольков. Пиотта занес котелок. Поднял его ухватом и поставил в печь.
– Пока закипает вода, расскажи мне о себе, Пиотта. – Владимира на самом деле заинтересовала жизнь мальчика.
Пиотта сел напротив, все еще не сводя глаз с красочных коробочек и баночек.
– Когда ты ел сегодня?
– Утром, перед тем, как идти на дорогу с Листком. Карася сушеного с собой брал еще.
– Тогда аппетит не испортишь, возьми вот это. – Владимир пододвинул мальчику шоколадный батончик. – Откусывай понемногу, кто знает, как отреагирует твой организм на необычную пищу.
Пиотта схватил батончик, аккуратно раскрыл его, бережно отодвинул обертку в сторону и откусил. Причавкивая, как поросенок, он смаковал неведомый продукт, почти ничего не стоящий в тех местах, откуда прибыл Владимир.
– Что ж, пора услышать твой рассказ.
Пиотта начал свой рассказ. Вначале он сбивался, не знал с чего начать, но затем в голове выстроилась целостная картина его жизни, и он пошел рассказывать, как по-писанному. Ко времени закипания воды в котелке Владимир знал всю историю жизни мальчика. Доля досталась ему нелегкая, но так случилось со многими детьми, проживающими вокруг.
Бурлящий кипяток выплеснулся из котелка на раскаленную поверхность и зашипел. Пиотта подхватился и побежал к печке. Сунул ухват и вынул парящий котелок.
– Надо накрыть чем-нибудь, чтобы не остыл быстро?
– Я его потом с краю поставлю, там он долго не остынет.
– Хорошо, давай тарелки, вон те, деревянные, сейчас я угощу тебя прекрасным блюдом – лапшой быстрого приготовления.
Пиотта схватил со столика две тарелки и заинтригованно поднес их Владимиру. Мужчина взял цветастый пакетик с изображением сочной куриной голени, разорвал его и высыпал содержимое в тарелку. Откусил край пакетика со специями и жиром, и тоже высыпал в лапшу. Повторил те же действия со вторым пакетиком. Подошел к котелку и зачерпнул деревянным половником кипяток. По дому распространился аромат специй.
– Химия, конечно, но изредка есть можно. К тому же прекрасно подходит для походов. – Из этого комментария Пиотта не понял ровным счетом ничего. – Пять минут ожидания и ужин готов. Пока лапша настаивается, я расскажу тебе, о том, что лежит в этих красивых упаковках. Это. – Владимир поднял синюю с белым баночку. – Сгущенка. Мечта моего детства. За пять баночек мог продать родину. Это сладость, как и большинство разложенного тут. Это. – Владимир поднял плитку в зеленой упаковке. – Шоколад с орехами. Сладкий и богат серотонином. Будешь есть шоколад, никогда злиться не будешь. Это вафли. Слаще чем печенье, но могут быть приторными, хорошо употреблять с несладким чаем. Это – печенье. Не такие сладкие, как вафли, но подходят для долгого чаепития перед телевизором. – Владимир осекся. – На печке, долгими зимними вечерами. Я думаю, что печенье и у вас делают? – Пиотта утвердительно кивнул головой. А это – консервы, рыба в масле. Несладкая, но тоже вкусная. Килька в томате – вообще шедевр, особенно если до дома еще три дня идти, а ничего другого из еды не осталось. Шучу. Тушенка – в этой маленькой баночке уместилась почти половина туши поросенка. Опять шучу, но тушенка очень хорошая вещь для дальних путешествий. И наконец – чай в пакетиках с ароматом малины. Когда ты замерз или устал, брось один пакетик в кипяток и выпей его, на выбор: со сгущенкой, с шоколадкой, с вафлями или печеньем, и ты снова согреешься и взбодришься.
Пиотта слушал, открыв рот. Владимир заглянул в тарелку с лапшой.
