Мироход - [14]

Задумавшись на мгновение, я сразу же ответил на свой же вопрос — темно вокруг, а выезжал я вечером. Хотя, если человек теряет память, время им «пропущенное» не имеет значения — это может быть час, день или месяц. О последнем думать было особенно неприятно, но ведь я-то уверен, что прошло всего пару часов! И не бывает таких совпадений, что последнее воспоминание о вечернем времени, а следующее уже о ночном и, черт побери, это все не в один день! Ладно. Вопросы со временем моей «забывчивости» не так важны. Пока главное узнать, как я сюда попал и собственно, куда это «сюда»? Если мне не изменяет память, до ближайшего леса от нашего славного города ехать километров тридцать-сорок. Или это какой-то парк? Я еще раз огляделся и задумчиво почесал зажатым в руке пистолетом висок. Момент задумчивости прошел, и я быстро убрал дуло подальше от головы, едва слышно чертыхнувшись. Нет, это не парк, тут я могу быть уверен — городские парки я все же немного знаю. Сам их в былые времена патрулировал. Да и не помню я ни парка одного с такими чертовски высокими деревьями и так плохо освещенного — даже в самых больших дорожки проходят достаточно близко друг к другу, а вместе с ними и фонари. К слову об освещении — нигде не видно огней родного города. Да и шума опять же не слышно, правда это то и не удивительно — в ушах все так же звенит.

Фух. И что же полезного мне удалось вспомнить? Да мало что, кроме самого факта своего существования и отсутствия поблизости Лены — гаранта моей благополучной карьеры в органах. Ни памяти, ни предположений, ни догадок. Ничего. Хорошо, хоть не нервничаю. Ведь всему можно найти какое-то объяснение. Пусть даже такой странной ситуации. Ко мне вдруг пришла здравая мысль — ты сидишь посреди темного, незнакомого леса, черт знает где, на тебе нет живого места, а что бы выстрелить из пистолета тебе нужно будет обхватить его двумя руками. Я угрюмо осмотрелся и сильнее сжал ладонь вокруг рукояти «Макарова». Нет, я конечно мент и в кое-каких переделках уже побывал, но именно поэтому и не выпячиваю грудь и не кричу об этом. Когда попадаешь в подобную ситуацию и главное выходишь из нее на своих ногах, понимаешь — лучше лишний раз быть осторожным, чем все время мертвым. А глухой лес, это как раз такая ситуация. Как раз в этот момент, где-то слева послышался скрип дерева и звук, который издает сухая ветка, на которую наступает тяжелый сапог. Я нервно вздрогнул и мысли у меня в голове сразу потекли намного бодрее. Даже слишком. Ну ладно, нечего рассиживаться, нужно двигаться хоть куда-нибудь! — нервно подумал я, всматриваясь в ночною мглу из которой был слышен хруст. Я ведь не самолет, потерпевший крушение, маячка у меня на заднице нет и искать меня в ближайшее время не будут. Хотя, кто знает, может, на протяжении пары последних часов случилось что-то экстраординарное?

Крякнув и пересилив боль, я попробовал встать на ноги. Вышло плохо — мышцы ног свело судорогой, и я тут же грохнулся на колени, издав жалобный стон. Жалобный, но тихий — ребра отвечали особенно сильными вспышками боли на любые резкие движения, не говоря уж о громких звуках. Видимо, отдохнул я не достаточно — от падения не отошел… Да и смогу ли я от него отойти? Если у меня сотрясение мозга или еще что похуже я ведь могу прямо в этом безымянном лесу загнуться! Чувствую я себя хреново, так что все может быть. Нет, сидеть тут и ждать непонятно чего я не собираюсь — нужно пересилить себя и идти хоть куда-то. Задумчиво подняв голову, я уставился на звездное небо. Жаль, что я по звездам ориентироваться не умею… Ладно, будем действовать по старинке — иди куда глаза глядят, небось, куда-то выйдешь. Собравшись с силами, и упираясь одной рукой о землю, я предпринял еще одну попытку встать на ноги. В этот раз все получилось, ведь двигался я медленно, стараясь не растревожить переломы и многочисленные ушибы. Выпрямившись во весь рост, я мгновение помедлил, пережидая краткий миг головокружения, и прижимая левую руку к ребрам, а в правой сжимая пистолет, сделал первый шаг. Совсем неплохо — все еще чувствуется слабость, да и боль досаждает, но идти можно.

Неспешно хромая по высокой траве, я задумался о том, не стоит ли позвать Лену?

Хм. Хорошая идея, вот только кричать мне сейчас противопоказано — тут же согнусь от боли и очень даже возможно, не разогнусь. И имеет ли это вообще смысл? Словно отвечая на мои мысли, где-то слева снова захрустела сухая ветка.

Вот черт. А ведь я еще на сухие ветки не наступал. Не знаю, что там, в темноте бродит, но еще парочка таких звуков и мое психическое состояние будет под угрозой. Точно так же, как и физическое того, кто к этому приведет — пистолет-то у меня. Ладно, это уже похоже на панику. А паниковать нельзя, надо просто подумать о чем-то, занять мозги, но не терять бдительность — ветки сами по себе не хрустят.

Ночь определенно наслаждалась своей ролью. Вокруг темно — хоть глаз выколи, ни зги не видно. В дерево я пока не врезался исключительно благодаря свету луны и звезд, который пробирается через густую листву деревьев и худо-бедно развеивает мрак. Или, по крайней мере, делает его не таким концентрированным. Хорошо, что иду я уже довольно долго и глаза приноровились к темноте Как назло, в следующий момент, я заметил слева какое-то движение. Длинная, едва различимая в ночных сумерках и высокой траве тень вдруг сорвалась с места. Пробирающийся через ветви деревьев свет ночного неба на мгновение осветил серую шерсть и во тьме блеснули звериные глаза. Животное зависло в воздухе, но уже через мгновение, двигаясь широкими прыжками, скрылось между деревьев. Запоздало вскинув пистолет и тут же поморщившись от боли, я напряженно всмотрелся в темень. Вот черт! Это же волк был! Видимо, поджидал в траве поздний ужин, а я ведь его не заметил, пока он двигаться не начал! Хорошо еще, что на меня не прыгнул — кто знает, он быстрее достал бы до моей шеи или я нажал на курок? Это он, наверное, вокруг меня бродил и на ветки наступал, ну точно. По крайней мере — мне хотелось бы на это надеяться, волки они как-то привычней.