Мирные завоеватели - [29]
Когда говорил китаец, Вольф не мог удержаться от печальной улыбки.
— Как все однообразно на земле! — подумал он. — Разве что-нибудь иное думают о будущем своего народа в Германии? Разве наш план чем-нибудь отличается от плана этого Фай-Цзыня и пославших его?..
Какая-то усталость и мгновенное разочарование тяжелым камнем упали на мозг капитана. Он инстинктивно понимал, что все то, из-за чего он рисковал своей жизнью и чем наносил, быть может, непоправимый вред той стране и тому народу, среди которого он жил, все это давно применяется всеми людьми, и нет в этом ничего нового и, главное, необыкновенного.
— Система! — пожав плечами, проворчал Вольф. — Система… а потому вещь скучная, как скучен старый Вотан, всю свою жизнь проживший в подчинении этой системе!
Закурив папиросу, Вольф улегся на толстой циновке, укрылся пальто и затих, стараясь заснуть. Ночь он провел в полузабытье и, когда некоторые посетители рано утром начали покидать «хойми», наполненную дымом и испарениями нескольких десятков человеческих тел, — вместе с ними вышел на улицу и Вольф. Он с удовольствием втягивал в себя свежий морозный воздух и чувствовал, как постепенно спадает с него та предательская усталость и разочарование, которые внезапно напали на него вчера, когда он слушал излияния Фай-Цзыня.
В тот же день, вместе с караваном, везущим гаолян и бобовое масло в Фын-Хуан-Чен, капитан отправился на юг, и в Ляояне, где совсем уже было открыли след загадочного Клейна, получающего предписания о шпионаже от кого-то, кто метил свои письма перечеркнутой дважды буквой «D», след этот вдруг потерялся, подобно тому, как теряется след скачущей лошади, которую искусный всадник пустил вплавь по реке.
Вольф старательно избегал Ляояна. Но он объезжал все пункты, где находились отделения или агенты торгового дома «Артиг и Вейс» и других немецких фирм, получившие последний циркуляр германского посла в Пекине.
XVII
Веселый, жизнерадостный, как всегда, Вольф приехал в город в вагоне первого класса. Знакомый начальник станции приветливо козырнул ему, и извозчик, который всегда возил инженера фирмы «Артиг и Вейс» подал пролетку и с гиком и звоном колокольчиков помчал его к зданию торгового дома.
Вольфа никто не ожидал в магазине, а потому появление его было встречено выражением бурной радости и недоумения. Его обнимали, расспрашивали, водили то в одну, то в другую комнату. Вольф говорил о всяких пустяках, рассказывал об интересных подрядах, которые он получил, и об огромных запасах хлеба и фуража, закупленных им в Манчжурии. Рассказывая обо всем этом с веселой беззаботной улыбкой, Вольф заметил, однако, перемену, происшедшую в торговом доме во время его отсутствия.
Появились новые лица.
Несколько незнакомых приказчиков отпускали товар покупателям, и в кассе сидел человек, которого Вольф никогда раньше не видел в магазине.
— Я вижу, что у вас какие-то новости? — спросил капитан.
— Да! — пренебрежительно вскинув плечи, произнес рыжий, веснушчатый Бергер. — Старый Вотан сошел с ума! Он нанимает русских служащих. В магазине нельзя откровенно разговаривать. Остается только нам клуб и теннис, куда мы никого из этих русских господ, понятно, не пускаем.
— Та-ак!.. — протянул Вольф. — Это важная перемена, но я думаю, что Вотан не сошел с ума…
Вольф еще раз скользнул внимательным взглядом по лицам обступивших его немецких приказчиков, и тотчас же бросились ему в глаза их беспокойные взгляды и застывшие загадочные улыбки людей, скрывающих важную тайну.
Вольф быстро поднялся в техническое отделение и постучал в дверь Вотана.
Не ожидая ответа, он вошел.
— А-а!.. — протянул старик, подымаясь из-за стола. — Господин Вольф? Однако, вас нельзя считать особенно исправным служащим нашего торгового дома.
— Оставьте неуместные шутки! — резким голосом оборвал его капитан. — По какому праву позволили вы себе наем русских служащих? Это может погубить все дело!
Холодные глаза Вольфа метали искры. Он облокотился на стол и, перегнувшись через него, смотрел в глаза старику.
Вотан сел и откинулся в кресле. На лице его выражение глубокой ненависти мало-помалу сменялось презрительной улыбкой.
— Молоды вы, господин Вольф, учить меня… — ответил, щуря глаза, старик.
— Я вас спрашиваю в силу того циркуляра, который был представлен вам мной при моем сюда прибытии! — холодным тоном ответил Вольф. — Я требую от вас объяснений. В противном случае мне придется немедленно известить о вашем поведении берлинское правительство.
— Хорошо! — ответил Вотан. — Я вам покажу документ, на основании которого я произвел действительно серьезную реформу во внутренней жизни торгового дома, но потом я позволю задать и вам один небольшой вопрос…
Говоря это, Вотан открыл ящик стола, вынул большой лист бумаги и протянул его Вольфу.
Капитан опустился в кресло и начал внимательно читать поданную ему бумагу, оказавшуюся именным приказом, данным военным министром 3 января 1904 года торговому дому «Артиг и Вейс» в лице его представителя — Вотана. В приказе говорилось о том, что прусское военное министерство получило сведения, будто деятельность некоторых германских фирм обратила на себя внимание русских властей. Так как это может совершенно разрушить все планы и задачи германского правительства, то фирме «Артиг и Вейс» предписывается немедленно увеличить кадры служащих русскими подданными. А в тех отделениях фирмы, значение которых для осведомительной деятельности и для исполнения поручений германского правительства ничтожно, рекомендуется поставить даже во главе их русских же подданных. При этом, однако, военное министерство указывало, что управляющий торгового дома «Артиг и Вейс» должен озаботиться тем, чтобы вновь приглашенные русские служащие отнюдь не могли проникнуть в тайную деятельность фирмы, так как этой деятельностью очень дорожит прусское военное министерство.
