Мирные завоеватели - [15]

На другой день Вотан выехал в Берлин. Он старался в пути не думать о делах и развлечься бегущей перед его глазами панорамой лесов и черных, кое-где покрытых озимыми всходами, полей. Он видел бедные деревни западного края с избами, крытыми черной, несколько раз перегнившей соломой, с голодными, жалкими коровами, сонно бродящими по грязным дорогам, бледных, белокурых детей, с испуганным любопытством смотревших на бегущий мимо поезд, — и какое-то странное чувство не то жалости, не то стыда заползало в сердце Вотана. Он думал, что многие сотни германских агентов, на воспитание и образование которых правительство потратило огромные средства и которым платит и сейчас баснословные оклады, засыпая их наградами и благодарностями, употребляют все ухищрения, весь свой талант изобретательности для того, чтобы в то время, когда на этих черных полях загремят германские пушки, уничтожать серые ряды отцов и братьев этих бледных детей с живущими в глубине их глаз тревогой за завтрашний день и страхом перед подстерегающими их повсюду голодом и бедой.

Впервые в жизни, быть может, подумал об этом Вотан и чувство неловкого смущения, какого-то стыда неприятно щемило сердце. Он вспомнил о том, что в этой стране выросли его дети и что они пользуются теми же правами, как дети граждан этой страны. И сам он, старый Вотан, бывший германский подданный и до настоящего времени верный слуга Германии, был отличен в России и получил все то, о чем едва ли может мечтать природный русский человек. Вспомнил Вотан и о многочисленных своих друзьях в этой стране, и опять чувство стыда вызвало на его лице яркий румянец. Но он тотчас же взял себя в руки и презрительно улыбнулся.

— Поздно теперь! — шепнул он. — Так уж и доживу до конца. Нельзя меняться на склоне жизни!..

А поезд проносился мимо станций, и все дальше и дальше от берегов Тихого океана был старый делец. С каждым часом ближе становилась граница, и невольно скорее и нетерпеливее билось сердце Вотана.

Вот и Эйдкунен.

Германские жандармы, берлинские кондукторы, выкрики официантов и немецкие, не переходившие еще русской границы газеты.

Вотан вдруг почувствовал себя помолодевшим. Он выпрямил свой сгорбленный стан, выше поднял голову, а глаза его засверкали радостнее и оживленнее.

Он сразу позабыл все те сомнения и то чувство стыда перед своей второй родиной, какие мучили его в вагоне по пути к границе.

Вотан понял, что он только немец и что всякое дыхание его, всякая капля крови его ничего не имели общего с приютившей его страной, раскинувшейся на десятки тысяч верст и оставшейся там, за германской границей, где жили какие-то случайные друзья и ненужные ему люди; с ними у него не было сердечных связей, а лишь холодные деловые отношения, полные какой-то сторожкости и смутно сознаваемой готовности к отпору и нападению.

В таком радостном и бодром настроении глава фирмы «Артиг и Вейс» прибыл в Берлин и в тот же день отправился в военное министерство, где имел свидание с Гинце. Этот делающий карьеру дипломат сообщил ему, что он получил назначение в Манчжурию и Китай, куда он отправляется вместе с известным археологом доктором Луженом, которого лично знает и очень уважает имперский канцлер, считающий этого полуученого, полуофициального агента правительства одним из изумительнейших по способностям дипломатов и агитаторов.

В заключение своей первой беседы Гинце сообщил Вотану, что на этой неделе состоится тайное заседание комиссии государственной обороны и в связи с ним заседание в военном министерстве. На оба эти заседания правительство и решило вызвать Вотана, так как многие вопросы будут касаться именно дальневосточных дел.

Через два дня Вотан действительно получил с курьером повестку, приглашающую его на заседание комиссии государственной обороны рейхстага в пятницу.

Заседание было очень многолюдное. Кроме членов комиссии и представителей военного и морского министерств во главе с обоими министрами, в комиссию было приглашено около двадцати человек сведущих лиц.

IX

Заседание началось речью председателя комиссии Шильдмейера. Этот пожилой и преданный правительственному большинству депутат сказал пространную речь, смысл которой сводился к следующему.

— Германия приближается к тому моменту, когда ей придется выступить на последнее вооруженное состязание с государствами, которые тормозят и в будущем еще более стеснят ее развитие.

К этим государствам, без сомнения, относятся Россия и Франция, а также Сербия и… Япония. Это первая армия наших врагов, и с ними мы должны покончить счеты в первую очередь. Во враждебном нам лагере, пока с теоретической точки зрения, находятся Англия и Америка.

— Я, конечно, — сказал председатель комиссии, — должен был бы сказать, что нашим торговым интересам больше всего может вредить Англия, но я полагаю, что Великобритания никогда не решится выступить против нас и что она сумеет приискать способы, которые приведут к полному соглашению относительно раздела мировых рынков между Англией и нашим государством. Если это случится, нам нечего опасаться какой бы то ни было конкуренции со стороны Америки, так как против нее мы можем двинуть в каждый данный момент соединенные морские силы англогерманского флота и самостоятельно… Японию. Но, — продолжал оратор, — мы все-таки можем предположить и худший выход из создавшегося весьма сложного мирового положения, а именно тот момент, когда Англия сочтет для себя возможным бросить нам вызов. Но, как я уже сказал, а говорил я это в полном согласии с мнением Его Величества Императора, в первую очередь мы должны рассчитаться с названными мной государствами. Настоящее положение очень для нас выгодно. Россия находится накануне войны с Японией, а потому мы должны всемерно использовать этот исторический момент и содействовать тому, чтобы Россия была ослаблена. Одновременно мы все отлично понимаем, что будет ослаблена на много лет и Япония, но услуги, которые мы ей окажем, сохраняя благоприятствующий для нее нейтралитет, позволят нам достигнуть полного доверия Токийского кабинета. Это доверие даст возможность нашим агентам проникнуть повсюду и изучить страну, ее вооруженные силы так же хорошо, как мы изучили Россию, Францию и Англию. Тогда, когда настанет время вооруженного столкновения с Японией, мы, без сомнения, сумеем использовать все то, что дадут нам наши агенты. Приглашая на сегодняшнее заседание выдающихся германских деятелей из тех стран, с которыми суждено будет столкнуться Германии, комиссия рейхстага сделала это с целью выяснить им всю важность теперешнего положения и необходимость с их стороны содействовать агентурной деятельности агентов морского и военного министерств.