Мирные завоеватели - [14]

— К сожалению, — сказал он, — вы так долго отсутствовали, что я не мог передать вам ведение всех дел нашего торгового дома.

— Мне это и не надо! — ответил, пренебрежительно пожав плечами, Вольф. — Вы знаете, что меня мало интересуют дела «Артиг и Вейс». Я здесь для иных целей.

И, отвернувшись с прежним рассеянным и пренебрежительным видом, он начал закуривать сигару, глядя в окно.

Старик хотел уже покинуть комнату, но остановился, а затем подошел к капитану.

— Я и опасаюсь, что фирме нашей угрожает большая опасность, если местные власти узнают, каковы те цели, для которых вы находитесь здесь. Фирма и раньше служила осведомительным органом для нужд германского правительства, но теперь деятельность эта становится такой определенной и столь опасной, что я предвижу уже тот день, когда наша фирма будет закрыта по местным законам!

Вольф медленно оглянулся и вскинул глаза на Вотана. В этом взгляде было столько равнодушия, что Вотан махнул рукой и злобно хлопнул за собой дверью.

Для него более не было сомнений, что капитан ведет фирму к гибели и что его интересуют лишь те дела, которые угрожают большой опасностью как фирме, так и самому Вотану, как ни всесилен и влиятелен был он в этом крае.

«Я понимаю еще, — думал, сходя по лестнице, Вотан, — служить родине, осведомлять ее о том, что полезно для ее торговых и промышленных интересов, но служить другому государству, которое, может быть, завтра начнет войну с Россией — это чудовищно! Я не знаю, что думают эти господа в Берлине, давая такие полномочия Вольфу и поручая фирме такие опасные дела?»

Такие мысли тревожили старого Вотана во время всего его путешествия от берегов Тихого океана до Петербурга. Здесь он несколько успокоился. Он посетил германского посла, который, однако, в это время отсутствовал, так как был вызван в Берлин, и Вотана принял его старый знакомый, с которым он когда-то был в служебных и деловых сношениях. Этот старый знакомый был не кто иной, как все знающий в России советник посольства барон фон Луциус. Он сердечно приветствовал входящего в его кабинет Вотана на неизменном французском языке и, не давая ему вымолвить слова, сказал:

— Вас вызвали в Берлин? знаю, знаю! Там очень нуждаются в вас. Там вы встретитесь с двумя изумительными людьми, с которыми вам придется работать и у себя.

Дипломат, ласково и лукаво улыбаясь, долго говорил о делах, то придавая им характер большой, почти государственной тайны, то описывая их, как светские сплетни, и тогда рассказ его приобретал фривольный тон, полный полунамеков, рискованных анекдотов и модного остроумия.

Долго не мог старый Вотан заговорить. Но когда ему это, наконец, удалось, и он спросил о значении Вольфа в военно-политических кругах Берлина, — фон Луциус замахал руками и затараторил:

— Боже мой! Боже мой! Вольф! Да это восходящее светило! Лучший и преданнейший друг принца Генриха и его правая рука! Значение Вольфа? Да оно неограниченно, так как он находится в курсе самых затаенных и самых важных замыслов нашего правительства. Я вам скажу по секрету, что Вольф вместе с бывшими вашими служащими Шмидтом и Аурихом объездил всю Северную Америку и установил там осведомительные агентства, как в английской Канаде, так и во всех важнейших городах и стратегических пунктах Штатов. О таких агентствах даже не могло мечтать наше военное министерство. После того, как Вольф покончит дело в России, ему предстоит поездка в Англию и Францию. В Берлине признали необходимым реорганизовать всю осведомительную службу за границей.

Напрасно Вотан старался доказать, что столь сложная система шпионажа является очень опасной для фирмы, и что не в интересах правительства, чтобы фирма прекратила свое существование, а это неизбежно случится, если Вольф будет продолжать слишком злоупотреблять влиянием и связями торгового дома «Артиг и Вейс», — советник посольства и слушать не хотел.

— Вольф знает, что он делает! — говорил он, улыбаясь. — Он не перетянет струны. Капитан — слишком осторожный и слишком опытный агент.

Потом, словно спохватившись, он пристально взглянул на встревоженного Вотана и сказал:

— Для вас Вольф не страшен. У него нет никаких намерений занять ваше место, господин Вотан. И вы не тревожьтесь!

Старый Вотан смутился. Даже румянец появился на его дряблых щеках и задрожали губы.

— Господин советник! — сказал он. — Вы, конечно, осведомлены, что я более чем обеспеченный человек. Меня уже не могут привлекать ни деньги, ни какие бы то ни было почести. Однако, мне было бы крайне тяжело, если бы фирма перестала существовать во время моего управления делами, и чтобы последние дни фирмы омрачились доказанным и позорным, с точки зрения местных законов, деянием, каким, без сомнения, будет признано шпионство.

— Ну, до этого не дойдет! — засмеялся барон. — Вы слишком сильны там, на берегах Тихого океана! Я ведь знаю! — лукаво смеясь, добавил он и хлопнул своего собеседника по плечу.

Вотан ушел, несколько успокоенный. Известие о том, что Вольф не предназначался для роли его заместителя и что капитан пользуется репутацией необычайно ловкого дипломата и тайного агента, позволяло Вотану надеяться, что все обойдется благополучно и когда Вольф, наконец, покинет Дальний Восток, все войдет в обычную, не такую тревожную и полную опасностей колею.