Мирелла - [5]
– Что тебе надо от меня? – спросила она.
Малец был ростом со стол, вида тщедушного и жалостного. Светлые волосья его запылились землею, тусклые щеки впали. Рубаха была ветхая, а штаны велики и подвязаны веревкой.
– Коли снеди ищешь, малыш, не в ту дверь стучать удумал, – сказала Мирелла. – Сам видишь, ничего у меня нет! Могу водицы дать, и только. Да смотри, чтоб стражник не приметил, как ты побираешься. А то несдобровать!
Мальчик пролепетал что-то о приюте, брошенных младенцах и наряде на водоношение.
– А, так тебя на смену прислали?
Мирелла смягчилась.
В Гамельне по тем временам безродный ребенок был только лишним ртом, и не больше. Всем было ведомо, что у этих мальцов голова еще не окрепла как следует и нет ни воли, ни рассудка, пока не минует им десять годов. И всё же нужно было их как-то содержать, с надеждой, что, выросши, они сгодятся в дело. В лестнице миропорядка дети были на самом низу:
Бог
↓
Император Священной империи германской
↓
Князья
↓
Бургомистр
↓
Члены магистрата
↓
Знатные горожане
↓
Ремесленники
↓
Торговцы
↓
Сторожевые псы
↓
Женщины
↓
Нищие
↓
Мирелла
↓
Дети
– Ну и как тебя кличут? – спросила Мирелла.
Мальчик потупил взор и промямлил три неразборчивых слога.
– А ну повтори четко, чтоб тебя!
– Меня звать Панкратий, – молвил он, краснея.
Столь нелепо было имя, что на миг водоноска замерла, разинув рот. И тут же расхохоталась во все белые зубы. Лицо ее, обыкновенно замкнутое, будто засветилось от искренней нежданной веселости.
– Меня подкинули в день святого Панкратия, – пояснил мальчик.
– Вот оно как! Ну имечко! Прямо тебе под стать. Отвели сестры душу на крестинах! – всё хохотала Мирелла.
– Это святой покровитель детей и обмороженных, – прибавил он.
– Верю-верю. Ну а коли я буду звать тебя Паном? Как тебе?
Мальчик поднял взор. «Пан» звучало славно.
– И полно хмуриться, мне сестры тоже имечко дали то еще, когда нашли, – добавила водоноска. – Назвали меня Резхен[2].
– Резхен? – подивился Пан. – Почему?
Смех водоноски тут же смолк.
– Зови меня Мирелла, и довольно с тебя, – отрезала она. – Это имя я сама себе дала, и все знают меня так.
Пан усердно закивал.
Мирелла оглядела мальчонку. Член магистрата выбрал его из всего беспризорного выводка. Он взял того, у кого спина пряма и ноги равны в длине. Помимо же сих двух достоинств Пан не мог похвастать ни ростом, ни крепостью. Тяжек будет ему водоносный труд в первые месяцы.
– Ну, довольно трепу, пора! – заключила она. – Ступай за мной.
На ходу она объяснила:
– Ты вместо Конрада будешь. Он ушел, потому как отработал свои десять лет. Дальше уж может на себя. Повезло ему: кузнец в подручные взял.
– Значит, мне с сего дня работать десять лет? Десять лет носить воду?
– Так и есть. Годов тебе сколько?
– Не знаю.
Мирелла оглянула его навскид.
– Лет десять тебе, пожалуй, на мой глаз.
– Ну да, – согласился Пан, довольный круглостью числа.
– А теперь сочтем-ка. Бросить водоносный труд ты сможешь, когда будет тебе…
Мирелла свела брови и крепко задумалась. Уста ее шевелились, пока ум силился припомнить цифры.
Пан же отважно взялся было считать на пальцах, однако скоро их перестало хватать, и числа в голове его спутались в клубок.
– Когда будет тебе тридцать лет! – воскликнула Мирелла под конец. – Погоди, больно уж много выходит. Как знать, сносят ли тебя так долго ноги. Начнем-ка сызнова. Надобно взять десяток да еще десяток добавить…
Вновь нахмурились брови.
– Ну вот, – заключила она, – пойдешь на волю в двадцать лет.
Пан, разинув рот, потрясенно кивнул. Его впечатлили и названные лета, столь отдаленные и недостижимые, и счетные дарования Миреллы.
– Ну а тебе? – спросил Пан. – Сколько осталось лет?
На сей вопрос у Миреллы ответ был готов. На водоношество она заступила в восемь. И с первого же дня стала насекать на стене метки, там, где спала. Так она в каждый вечер причисляла еще один пережитый день.
– Я уже семь лет воду ношу, – сказала она.
В сей миг, что очень впору и нашему сказу, Пан и Мирелла кончили разговор, ибо подошли к бургомистрову дому. Мирелла обогнула его со двора и постучала в низенькую заднюю дверь.
Под бургомистровым началом был совет из десяти членов магистрата – благородных мужей, поддерживающих дела града в добром порядке. Один из них начальствовал над водоносной братией. Он вручил Пану два ведра, кои на десять лет станут продолжением его рук.
Мирелла помогла вскинуть на шею кожаную лямку, чрез меру длинную для щуплых детских плеч. На концах ее висело по большому деревянному ведру. Поперечина удерживала их равновесно, враспор.
Пан не медля приступил к трудам под надзором Миреллы, сопроводившей его к реке. Бедвика было не видать.
– Смотри берегись, Везер бурлив, – предупредила Мирелла. – Коли упадешь – не вылезешь.
Мирелла показала, как становиться на колени, дабы не сверзиться в бурные воды.
И, наполнив ведра, они двинулись назад. Мирелла указала ему границы его участка. Малец с трудом поспевал за ней.
К середине дня Мирелла порешила наполнять ведра свои по самый край, когда у Пана они налиты были лишь до половины. Так на двоих воды выходило вроде обычного. Но, невзирая на это, мальчонка на каждом шагу спотыкался с усталости.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
В этом увлекательном романе библейская притча переплетается с рассказом о Зиссель, незаконнорожденной дочери простой девушки Лидии и царя Соломона. Немая от рождения, Зиссель слышит и понимает всё. И в ночь, когда на свет появляется её младший брат, Зиссель невольно становится свидетельницей немыслимого заговора. Так она отправляется ко двору царя Соломона – мудрого, но жестокого и развратного правителя. Никто, в том числе и сам Соломон, не знает об истинном происхождении Зиссель. Но её выдает цвет глаз.
В далеком средневековье, во времена Халифата, в затерянной в песках Сахары деревушке жила хромая девочка. И был у нее дар – предсказывать дождь. Местные боялись Аулию, замуж выйти ей было не суждено. Так бы и провела она всю жизнь, разговаривая с козами и скорпионами, если бы однажды не прискакал в селение всадник в обгоревшем бурнусе. Он был из другого мира, где женщины покрывают лицо, а дворцы доходят до неба. Любовь, поселившаяся в сердце Аулии, подарила ей мечту. В поисках ее Аулия отправляется в странствие, где ей грозят хищники, неволя и гибель.