Мир велик, и спасение поджидает за каждым углом - [39]

— А ты обратила внимание, до чего бесшумно едет автобус, сразу видно хороший мотор, не громыхает, как у грузовика.

Чего от нас хочет эта женщина? Только бы она с нами не заговорила. И чего это она роется у себя в сумке? Билеты у нас есть. А удостоверения ты с собой взял? О, конфетка, grazie, Алекс, поблагодари тетю, gra… zi, caro mio, che carino, о, это, это очень мило… это…

Триест, вот мы и въезжаем в город. Раньше это был могучий и знаменитый город, он вел большую торговлю, очень важный город на всем Средиземноморье. Алекс, ты вообще-то меня слушаешь? Или ты хочешь знать только про автомобили?

Что мы можем своими глазами увидеть Италию, по-настоящему, с близкого расстояния, что мы оказались здесь, будто пелена с глаз упала, и мы здесь, можем войти, потрогать ее руками, эту Италию.

— По-моему, нам здесь выходить, быстрей, так оно и есть.

Они оглядываются по сторонам, бегут в направлении, которое указал им Васко, но продвигаются тем не менее очень медленно, удивление то и дело замедляет их бег, они оборачиваются, глядят на этих веселых, беззаботных людей в хорошей одежде. Люди весело разговаривают друг с другом. Яна видит женщин своего возраста, беззаботной, пружинистой походкой ходят здесь ее ровесницы, не ходят, а плывут. Стоят на ограде фонтана, откидываются назад, кокетливо хихикают, и только какая-нибудь мужская рука поддерживает их. Забот у них никаких конечно же нет, откуда здесь возьмутся заботы? И смеются больше, чем смеются у нас, их жизнь — это сплошной смех. И весь город — это золотая курица, которая несет яйца счастья. Ты только посмотри на них. У них есть деньги на всякие удовольствия, у них есть время для праздности, у них нет забот, dolce vita, мы знаем, как же им не смеяться при такой-то жизни?

Алекс! В чем дело, Алекс? Пошли, пошли! В витрине устроена автомобильная стоянка, там полно крошечных автомобильчиков, игрушечных автомобильчиков, завтра Алекс расспросит Богдана, они называются matchboxautos, здешние дети их собирают, выменивают. Тати, там, видишь, видишь, это «изо грифо». Да, ты прав, ишь, сразу углядел, он самый и есть. А можно мне такой? Хм, надо подумать. Ну пожалуйста, папо, такой маленький автомобильчик. Только если ты пообещаешь не будить меня завтра так рано, идет? Тогда нельзя исключить, что ты получишь свою машинку. А можно, мы ее прямо сразу купим? Нет, нельзя. А почему нельзя? Потому, что нам надо идти дальше. Нас мама ждет. Вот и неправда. Она тоже рассматривает витрину. Мы еще сюда придем, согласен? Так мы ведь уже здесь. У меня скоро день рожденья, вам все равно нужно купить для меня подарок. Это я и без тебя знаю. Не учи своего отца, как надо делать детей. Подарок должен быть сюрпризом. Только это, только «изо грифо», больше мне ничего не нужно. Я тебе уже сказал или нет? А теперь пошли.

Нужную площадь они нашли по описанию, Piazza della Libertà. В одной из боковых улочек должен быть магазин Степановича. Найти и в самом деле нетрудно… Мимо этой площади и захочешь, да не пройдешь, рыночная площадь, много киосков и прилавков, слегка похоже на барахолку, готовое платье, чуть смахивает на вещевой рынок или на наш базар. Клочки упаковочной бумаги, обрывки газет на земле, припечатанные следами ног, множество вещей под проржавевшими железными перекладинами, не очень-то все это выглядит по-западному, на многих перекладинах джинсы, блу-джинсы, голубое золото, как говорит Борис, но черные и зеленые тоже, штучные экземпляры и горы одинаковых, на одном столе сложены аккуратными стопками, на другом перерыты нетерпеливыми, жадными руками. Ремни для джинсов, джинсовые рубашки, джинсовые куртки, разложены, развешаны, а еще ботинки, кроссовки, пестрые, и еще складные стулья, на которых покупатель может примерить их сидя, только пусть бережет ноги в этой толчее. Ты слышишь, что они говорят? Здесь есть прекрасные вещи, замечательные вещи, но талонами можно расплачиваться только в лавке, у этого самого Степановича… мухлюют они, Стоян Великий сразу догадался, они целое состояние на нас сколотят, они ведь могли бы просто выдать деньги нам на руки, чтоб мы сами решали, как их истратить. Будь на то твоя воля, они бы договорились с каким-нибудь борделем. Импотент несчастный, скажи лучше своей мамаше… эй, перестаньте… здесь все сплошь югославы… и джинсовые юбки здесь тоже есть, как по-твоему, пойдет мне такая юбка, лепо, как лепо, широкобедрая женщина роется в куче юбок, словно ей все нужно перетрогать и пересмотреть, прежде чем купить, вот уже и продавец начинает ругаться, замечает Яну, улыбается ей и протягивает юбку через прилавок, пытаясь при этом взглядами отодвинуть руки той, другой женщины, не представляю, как я могла бы это носить, но попробовать стоит, нет, нет, не сейчас, сейчас у нас и денег-то нет, да знаю я, можешь мне не говорить, Алекс, постой здесь, нет, я считаю, хотя если хорошенько подумать, то всего бы лучше пару элегантных туфель. Итальянцы, по-моему, здесь вообще не покупают. Они могут себе позволить и подороже. А здесь, наверно, все дешево, и турок много. Тс-с-с. А чего я такого сказала? А ты заметил, они все ходят в национальной одежде, штаны с напуском и кафтаны, спрашивается, чего ради они смотрят джинсы?