Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций - [33]

В каждой стране были социальные слои, которые симпатизировали нацистам или поддерживали их порядки. Причины находились самые разные — от идеологической ненависти, крайнего национализма и антисемитизма до прозаической жадности, зависти и желания выжить любой ценой. По приблизительным оценкам активно сотрудничали с оккупантами в оккупированных странах от 6% до 10% населения. После войны везде прокатилась волна возмездия и состоялись скорые суды над коллаборационистами. Во Франции в первые недели после освобождения 10 800 человек просто убили, причем многих публично. Власти быстро прекратили внесудебные расправы, а затем привлекли к ответственности еще несколько десятков тысяч французов. В Бельгии осудили 53 тыс., в Дании — 32 тыс., а в Греции более 10 тыс. человек. Все крупные фигуры, как правило, приговаривались к смертной казни. Лишь маршалу А. Петэну генерал Ш. де Голль заменил казнь на пожизненное заключение. Большинство коллаборационистов оправдывались аргументами фашистской пропаганды — «мы боролись за свободу», «мы боролись с большевизмом». До разрастания холодной войны в Европе и Азии эти аргументы никому не помогли.

Своеобразная ситуация сложилась на оккупированных советских территориях. Упорное сопротивление Красной Армии и просторы страны стремительно поглощали людские ресурсы Германии. После битвы под Москвой одной только группе армий «Центр» для удержания фронта в январе 1942 г. не хватало 400 тыс. человек. Советская эвакуация государственных органов и управленческого персонала заставляла немцев безотлагательно искать замену. Даже в тех случаях, когда они пытались «править» самостоятельно, им срочно нужны были местные кадры. Разраставшееся партизанское движение требовало охраны большого количества объектов инфраструктуры, создания специальных охранных и полицейских частей. Для выправления ситуации требовались сотни тысяч людей. В военной сфере главной социальной базой были советские военнопленные. Хотя почти 3 млн из них погибли, оставшихся подвергли массированной пропаганде, чтобы склонить к сотрудничеству.

Рекрутирование в германскую армию или полицию стало для многих военнопленных не простым выбором. Война на Восточном фронте отличалась крайней жестокостью и кровопролитием. Так много людей погибло из-за ненависти немцев к евреям и славянам, что решение пленного присягнуть А. Гитлеру и надеть немецкую форму не могло не сказаться на его дальнейшей судьбе. Высшее руководство рейха понимало эти обстоятельства и стремилось придать сотрудничеству советских пленных форму «добровольной борьбы за свободу». Особенно важно это было в свете существовавших договоренностей по военнопленным (Гаагская и Женевская конвенции), которые запрещали использование пленных в войне против их собственной страны. Записав всех их в «добровольцы», немецкое командование и нацистская пропаганда делали вид, что они как бы ни при чем, что они всего лишь «помогают» гражданам СССР присоединиться к «войне против большевизма».

Необходимо также учитывать, что у части пленных немцы никакого желания и не спрашивали. Отбирали наиболее физически крепких и направляли их во вспомогательные силы вермахта и СС. Подобная приказная практика применялась повсеместно и на последнем этапе войны. Насильственно мобилизованных немцы тоже называли «добровольцами». Несмотря на пропагандистскую риторику, германское командование никогда не рассматривало «восточные формирования» в качестве надежной военной силы. Большая часть пленных (около 70%) направлялась в действующую армию именно как дешевая полурабская сила. По немецкой терминологии, они, разумеется, назывались «добровольными помощниками» — Hilfswillige («хиви»). В 1941— 1942 гг. статус «помощников» отличался от военнопленных лишь более высоким рационом питания. Они не имели оружия, их охраняли как пленных. Известны случаи издевательств со стороны немецких солдат, включая расстрелы за неудачи на фронте и за дезертирство сослуживцев. Лишь в середине войны положение «помощников» стало меняться. Им выдавали военную форму, улучшили довольствие. Начиная с 1943 г. все Hilfswillige должны были приносить присягу А. Гитлеру. В конце войны некоторые «помощники» задерживались передовыми частями Красной Армии даже с оружием в руках.

Другая категория пленных направлялась в вооруженные формирования немецкой полиции, СС и армии. Они использовались главным образом для охраны военнопленных и концентрационных лагерей, в карательных целях, в борьбе против партизан и в антиеврейских мероприятиях. Эти пленные подверглись наибольшему воздействию нацистской пропаганды. От них требовали полной лояльности и согласия с политикой нацистов. Однако уровень дезертирства в этих частях колебался от 10 до 20%. В конце войны некоторые из них, организованные в «восточные батальоны» и «легионы», воевали против союзников на Западном фронте. Многие попали в плен к англичанам или американцам и, по вполне понятным причинам, не захотели возвращаться домой. Именно эти пленные, получив возможность жить на Западе и открыто выражать свое мнение, оставили обширные мемуары, основная цель которых — оправдать свою службу в рядах германской армии. Психологически их легко понять. Нацистская Германия совершила так много преступлений и убила так много людей, что надо как-то объяснить своим детям, внукам и правнукам, почему их отец или дедушка надел немецкую форму. Главный оправдательный тезис этой литературы — что они будто бы воевали за свободу своей страны и против И. В. Сталина — является на самом деле одним из тезисов нацистской пропаганды.