Мир Трех Лун - [8]

Он протянул:

– Тогда ты совсем дикий… Не покусаешь? Ладно, начинаем думать, как выбраться.

Глава 4

Ночь показалась кошмаром, хотя тряпок, заменяющих постель, достаточно. Вуди объяснил деловито, что с умерших снимают все, а мрут тут часто, так что спать есть на чем.

Я заснул, как провалился в пропасть, а очнулся только от толчков и настойчивого голоса Вуди:

– Вставай! Тебе только плети недоставало. Такой здоровенный, а еле дышишь.

Ноги подрагивали, когда я поднялся и взялся за кирку. Надсмотрщик смерил меня недобрым взглядом, сунул плеть за пояс и отвернулся.

Я долбил и долбил, старательно распределяя силы, чтобы не свалиться еще до обеда. Стараясь, чтобы не видели остальные, то и дело поглядывал на голубовато-зеленое небо, откуда мощно светят два солнца: оранжевое и земное.

Никак не привыкну, что их два и что оранжевое покрупнее, а зеленое помельче, пугает и то, что за мной когда таскаются две тени, в другой раз и одной не вижу.

Возникают совсем дикие смещения времени и пространства, это когда некая волна проходит через каменоломню, стены сдвигаются, выглядят иначе, но все привыкли, такие пустяки не волнуют ни заключенных, ни стражников, только я ахаю, когда камень меняет цвет, а то и даже прожилки вдруг бегут в другие стороны, хотя вроде бы должны застыть миллиарды лет тому.

Вуди присматривал за мной, я уже едва поднимал кирку, когда он крикнул:

– Юджин, иди сюда!..

Он стоял возле Мэтью, оба рассматривают огромную глыбу отколотого мрамора, Мэтью сунул мне моток веревки.

– Обвяжи с той стороны.

Вуди шепнул:

– Пока тащим, малость отдохнешь.

– Ничего себе отдых, – пробормотал я.

– Еще не почувствовал?

Тащить в самом деле легче, чем долбить, время от времени останавливаемся, переводим дух, а когда доставили глыбу на место и двинулись обратно, я спросил:

– А почему не раскалывать мрамор колышками?

Вуди удивился:

– Это как?

– Если просто отколоть, – пояснил я, – то вон в те крохотные трещинки вбить колышки и поливать водой. А где плита слишком огромная и откалывать хорошо бы поровнее, то просверлить дырочки по линии, вбить те же колышки и точно так же поливать водой.

Вуди спросил недоверчиво:

– Зачем?

– Как зачем? – спросил я. – Колышки разбухнут и отломят от мраморной плиты блок того размера, как нам и надо!

Он поморщился:

– Парень, тебе солнце перегрело голову. Чтоб крохотные деревяшки разорвали каменную плиту? Или это какое-то колдовство? Мэтью, ты слышал?

Тот пожал на ходу плечами:

– Я с колдовством дела не имел.

– Да какое колдовство, – сказал я с тоской, – это же так просто… Неужели здесь так не делают?

Они переглянулись, Мэтью покачал головой:

– Впервые слышу.

– Так сделай, – предложил я.

– Ну вот еще! Чтоб смотрели как на дурака?

Мы разобрали на своих местах кирки, надсмотрщик перестал сверлить нас мрачным взглядом, тем более в дальнем конце послышались крик, звон металла, он выхватил из-за пояса плеть и побежал в ту сторону.

Я сказал тихонько:

– А если ночью? Когда все спать будут?

– Так и нам же спать надо, – напомнил Вуди, а Мэтью просто помолчал, отдыхая, пока надсмотрщик занят другими.

– Ну половину ночи не поспим, – сказал я, – зато потом сразу! Разве ты не хочешь много и сразу?

Вуди хмыкнул:

– А кто не хочет много и сразу? Только похочет да перехочет. Ничего не получится.

– Получится! – заверил я. – Ну давай попробуем! Давай. Вот увидишь…

Остаток дня дорабатывал с таким трудом, что уже и не надеялся дожить до завтра, однако, когда басовито прогудел гонг, я чувствовал, что пока еще могу не только держаться на ногах, но и ворочать языком.

Заключенные перед тяжким сном шептались о светлом дне, когда войска принца опрокинут армию, а он сядет на свой законный трон. И тогда все заключенные выйдут отсюда, а ломать камень сбросят в яму всех вельмож, всех придворных…

Я спросил у Вуди шепотом:

– А велика у принца армия?

– Она растет, – ответил он обнадеживающе. – Все больше героев вливаются в ее ряды. Скоро-скоро принц поведет на штурм столицы и захватит дворец.

– Скорее бы, – пробормотал я, – а то и не доживем.

– У нас главное, – сообщил он трезво, – дожить до вечера. Сегодня дожили, слышал гонг? Это отбой. Сейчас поедим и спать…

Я не успел ответить, дыхание застряло в груди. Из-за края земли высунулось и начало подниматься нечто исполинское, чудовищное, словно мы на спутнике Юпитера, а он сам вот прямо перед нами, уже заняло почти треть неба и все еще продолжает подниматься.

Вуди проследил за моим взглядом, лицо его стало очень удивленным, брови приподнялись.

– Ты что? – спросил он с подозрением. – Впервые видишь луну?

Я пробормотал дрожащим голосом:

– А чего такая… увесистая.

Он выпятил нижнюю губу.

– Ты вообще какой-то странный.

– Дык я ж из леса, – ответил я испуганно. – У нас знаешь какие деревья? Ветки раскинут, ни одна капля дождя не прорвется!.. А выше них еще деревья. А есть, говорят, те, что и над теми простирают ветви, так что какая луна, мы и солнце не видели.

Он в изумлении покрутил головой:

– До чего же мир велик и какие люди бывают дикие!.. Иди поешь и сразу спать, а то завтра вообще рухнешь воронам на радость.

От котла уже смачно пахнет бараньей похлебкой, никогда не думал, что все так вкусно. К счастью, тут можно и второй раз протянуть миску, даже третий, все равно нальют. Тут лишают ужина только в наказание, а так кормят сытно, на тяжелой работе нужно и кормиться как следует.