Человек убивает легко – одно из первых моих открытий за последнее время. И самое вроде бы потрясающее, но почему-то не потрясшее. Все мы в мечтах уничтожаем недруга, но все остается там же, в грезах. На другой день рассеивается. Да что там день, уже через час, а то и через пару минут говоришь себе что-то успокаивающее и думаешь о другом.
Потому везде мир и гуманизм. И можно поговорить о человеколюбии, хотя наш разум – всего лишь тончайшая пенка на кипящем молоке звериных инстинктов и страстей в глубокой кастрюле черепа.
Но вот я, заполучив такую мощь, могу в реальности творить то, что раньше проделывал только в сладостных мечтах. Натура у меня мягкая, интеллигентная, потому звериная, как и положено человеку. Все это подспудное мигом поднялось с темного дна к поверхности и победно прет на выход, угрожая в клочья разорвать тонкую пленку морали, воспитанности и всего того, что и так легко сбрасываем.
Даже и не знаю, как-то не по себе, хотя и сладостно. Надо бы поковыряться в мировоззрении или в чем-то еще базовом, но в школе этому не учили, а если и учили, кто такую хрень запоминает? Тогда важнее было курнуть на перемене под лестницей да пожмакаться.
В дверь постучали.
– Открыто, – сказал я громко, в закинутой за голову ладони как будто сама по себе возникла тяжелая рукоять пистолета.
Чуть приоткрыв, из коридора вполглаза осторожно заглянул слуга в одежде цветов королевского дворца и с нашитым цветком лилии на левом плече, что дает доступ на все этажи.
– Глерд Юджин, – сказал он торопливо, – ее величество изволит принять вас.
– А-а, – ответил я, – но я вроде бы не добивался аудиенции.
Он сказал чуть строже, уже понял, что не сожру на месте:
– Вас примут немедленно.
– Хорошо, – ответил я со вздохом, – беги. Уже как бы иду.
Он исчез, а я небольшим усилием распылил пистолет, идти с ним глупо, а оставить под подушкой еще глупее, мало ли кто после моего ухода здесь все осматривает.
Спустившись во двор, я собрался двигаться среди прогуливающихся вельмож, но в этом цветном и постоянно перемешиваемом борще тут же мелькнул высокий и сурового облика офицер в металлической кирасе поверх кожаных доспехов, широкоплечий и выпуклогрудый.
Я помахал ему рукой, он моментально поймал меня взглядом, должность такая, решительно двинулся наперехват.
– Глерд, – сказал он первым, приветствуя как более знатного, – вы изволите к ее величеству?
– Руперт, – сказал я с укором, – когда это я туда изволил? Всегда как бычка на веревочке.
– Вы здоровый бычок, – определил он, делая тем самым комплимент. – Вас надо на крепкой цепи. И тащить втроем. Ее величество?
Я сказал с оскорбленным видом:
– А что, меня может вызвать повариха?
– Не может, – заверил он, – даже не знаю, кто вас может… помимо ее величества.
– Так что королева, – подтвердил я, – у нас такая продвинутая демократия, что королева – это все!
Он не стал поправлять, что не королева, а ее величество, некоторых горбатых даже могила не правит, быстро поглядывает по сторонам, всех замечая и все схватывая цепким взглядом, с виду элитный боец, вон на худом костистом лице шрамы и шрамики, но вообще-то его вельможный род идет из глубины веков, когда Нижние Долины еще были не Нижними, а Великими, мог бы не служить, а наслаждаться высоким положением знатного глерда.
– Охрана как? – спросил я.
– Удвоена, – ответил он коротко.
– Из королевской гвардии?
Он покачал головой.
– Нет, взял из казарм. Есть такие, с кем стоял в боях плечо в плечо. Мне нужны надежные, а не… красивые.
Я ухмыльнулся, понимаю, у входа в главное здание красивые гвардейцы королевской стражи лишь смерили меня настороженными взглядами, но Картер кивнул, они послушно отступили в стороны.
Придворные по дороге почтительно кланяются, от улыбок растягиваются лица, как у готовых к броску крокодилов.
– Не отставайте, – велел Картер сухо. – Что-то вы расчерепахились.
– От привольной жизни, – сообщил я.
– Вы только что прибыли!
– А долго ли умеючи…
Никем не задерживаемые, взбежали на королевский этаж, резко отличаясь от важных вельмож, шествующих медленно и степенно. Королевские слуги у двери королевского кабинета переглянулись, один широко распахнул обе половинки, выказывая тем самым, что признает мой высокий ранг.
– Я подожду здесь, – сказал Картер.
Я перешагнул порог, королева у окна задумчиво смотрит во двор, повернулась, лицо бледное и усталое, в глазах тревога.
– Глерд, – произнесла она, – рекомендую переселиться на это время из башни Рундельштотта во дворец. У вас здесь свои покои. Не понимаю, почему отказываетесь? Побаиваетесь, что придется отбиваться от моих фрейлин?
– Ваше величество?
Она пояснила:
– Люди глерда Иршира выявили и арестовали еще троих. Все из влиятельных вельмож, предки служили отважно и честно… Вам не надо объяснять, почему сейчас такое?
Я пробормотал:
– Хотите сказать, ваше величество, где трое, там больше?.. Это точно. А этих троих уже… расспрашивают?
Она поморщилась, кивнула.
– Да.
– Умелые люди? – спросил я. – Нужно получить весь круг их знакомых. Помимо видимого еще и тот, о котором умалчивают.
