Мир сцены: Любопытные нравы и обычаи его жителей - [10]

была ребенком). По-видимому, это также входило в число его профессиональных обязанностей. Добрый сценический адвокат целует также всех хорошеньких девушек в пьесе и непременно треплет горничную по подбородку. Хорошо быть добрым сценическим адвокатом!

Если случаются какие-нибудь печальные происшествия, то добрый сценический адвокат должен прослезиться; для этого он отворачивается, сморкается и говорит, что, кажется, ему попала в глаз муха. Зрители очень ценят эту трогательную черту в его характере и сильно ему хлопают.

Добрый сценический адвокат никогда не бывает женатым человеком (мы слыхали от знакомых нам замужних дам, что хорошие люди женятся очень редко). В молодости он был влюблен в мать героини. Эта «святая» женщина (слеза и сморканье) умерла и теперь она с ангелами, хотя надо заметить, что джентльмен, который был на ней женат, не совсем уверен в этом, но адвокат упорно стоит на своем.

В более легкой театральной литературе адвокат бывает совсем не похож на описываемого нами субъекта. В комедии он — человек еще молодой, у него есть кабинет и он женат (этот последний факт не подлежит ни малейшему сомнению); его жена и теща проводят большую часть дня в его кабинете и своим присутствием оживляют это скучное, мрачное место.

У него всего-навсего один клиент, или, лучше сказать, одна клиентка. Она очень милая дама и очень любезная, но с сомнительным прошлым, и, по-видимому, она такова, какою и должна быть, может быть, даже и похуже. Но как бы то ни было, кроме ее дел, других у этого бедного адвоката нет, он только от нее и получает доход, и, принимая все это в соображение, кажется, следовало бы ожидать, что она будет радушно принята в его семье. А между тем выходит совсем наоборот: его жена и теща терпеть ее не могут, и адвокат, заслышав по лестнице шаги которой-нибудь из них, должен прятать ее в корзину с угольями или в несгораемый шкаф.

Мы не желали бы быть клиентом какого-нибудь адвоката, выведенного в фарсе.

Если даже при самых благоприятных обстоятельствах судебные дела вообще сильно расстраивают нервы, то мы стали бы страшно волноваться, если бы поручили ведение их какому-нибудь адвокату из фарса.

Авантюристка

Она сидит на столе и курит папиросу. На сцене папироса всегда является точно каким-то позорным клеймом.

В действительной жизни папироса служит признаком того, что курящий — человек самый кроткий и безобидный. Это — развлечение для сидящего на школьной скамье ученика — подростка, невинная утеха чистого сердцем мальчика, еще задолго до того времени, когда наша хваленая цивилизация совсем его деморализует, ввергнет в бездну порока и заставит его курить коротенькую глиняную трубку.

Но на сцене за папиросой всегда скрываются самые гнусные поступки и утрата женственности. Авантюристка бывает, обыкновенно, иностранного происхождения. Англия не производит дурных женщин, этот товар исключительно континентального изделия и ввозится к нам из-за границы. Она говорит по-английски с легким французским акцентом, что выходит очень мило, но зато по-французски она говорит с очень сильным английским акцентом.

Она бойкая, деловая женщина и, по всей вероятности, ее дела шли бы очень хорошо, если бы ей не мешали ее друзья и родственники. Не только на сцене, но и в действительной жизни, как нам известно, друзья и родственники — надоедливый народ, друзья же и родственники сценической авантюристки способны вывести из себя кого угодно. Они постоянно при ней и она не может отделаться от них не только на один день, но даже на один час. Куда бы она ни пошла, вся эта ватага идет за ней.

Они следуют за ней толпой, когда она навещает своего возлюбленного, и ей стоит большого труда уговорить их, чтобы они ушли в соседнюю комнату, пробыли там хоть пять минут и дали ей поговорить с ним.

Когда она выходит замуж, то они поселяются у нее в доме.

Они знают ее ужасную тайну и, благодаря этому, могут в течение долгого времени жить припеваючи. Знать чью-нибудь тайну, это считается на сцене самой выгодной и не требующей большого напряжения профессией. Авантюристка очень любит семейную жизнь и, где только возможно, пользуется ею. У нее так много мужей, что они рассеяны по всему земному шару, большая часть из них сидит в тюрьме, откуда, впрочем, они убегают и, появляясь совершенно неожиданно в последнем действии, разрушают все планы этой бедной женщины. Но это так похоже на мужей: полнейшее невнимание и неуважение к бедным женам!

В этих прежних ее мужьях нет ничего привлекательного. Что она могла в них найти и почему вышла за них замуж, это какая то загадка.

Авантюристка всегда великолепно одета. Откуда только она берет деньги на свои туалеты, это покрыто мраком неизвестности, потому что как она сама, так и ее свита, постоянно жалуются на то, что сидят «без гроша». Надо думать, что портнихи, которые на нее шьют, очень доверчивы. Авантюристка живуча как кошка, потому что она беспрестанно оживает. Вы никогда не можете сказать, в самом деле она умерла или нет.

Большинство людей умирает сразу — и делу конец, но авантюристка, попробовав умирать раз или два, входит во вкус и проделывает это еще несколько раз, так что, наконец, это делается у нее привычкой, она не может остановиться и страсть — умирать обращается у нее в какую то манию.