Мир саги. Становление литературы - [21]

Те, кто считаются авторами древнеисландских прозаических произведений, как авторы никогда не становятся объектом изображения в древнеисландской литературе.

Так, хотя Снорри Стурлусон очень много раз упоминается в «Саге об исландцах», несколько раз в «Саге о Хаконе Хаконарсоне» и кое-где еще и очень много известно об его участии в распрях, его имущественных делах, его поездках в Норвегию и т. д., о его отношении к прозаическим произведениям, автором которых он считается, есть только одно и очень глухое упоминание в «Саге об исландцах»: «Стурла бывал тогда подолгу в Рейкьяхольте и усердно давал списывать книги саг с тех книг, которые составил Снорри». Неизвестно, ни что это за «книги», ни что значит «составил». Все же, сравнивая «Круг Земной» с сохранившимися письменными источниками, удается установить некоторые черты его авторства (хотя в какой мере эти черты характерны для Снорри, а не вообще для тех, кто писал такие произведения, спорно). Таким образом, о Снорри известно не только как об участнике распрь и т. д., но отчасти и как об авторе прозаических произведений. Понятно поэтому, почему вопрос о том, написал ли Снорри также и «Сагу об Эгиле», представляется важным и снова и снова привлекает к себе внимание исследователей. Напротив, непонятно, даже если верить в то, что у «саг об исландцах» были такие же авторы, как и у современных романов, какой смысл в том, чтобы ценой огромных затрат усилий и эрудиции устанавливать — как это неоднократно делалось в последнее время — имя возможного автора той или иной саги, если о носителе этого имени ничего не известно как об авторе.

Скальды — единственные авторы, которые изображаются в древнеисландских памятниках как авторы. Это, конечно, объясняется тем, что скальды были единственными авторами, осознававшими свое авторство. Но в изображении древнеисландских памятников скальды совсем непохожи на поэтов в современном смысле этого слова. Быть скальдом не значило обладать определенным складом ума или души. Быть скальдом значило только уметь слагать стихи, владеть стихотворной формой, т. е. обладать свойством, которое может так же характеризовать человека, как его рост, цвет волос и т. д. В «Саге о Халльфреде» дается такая типичная вводная характеристика скальда: «Он был смолоду рослым и сильным, мужественным с виду, у него были несколько косые брови, довольно некрасивый нос и темные волосы, которые ему шли. Он был хорошим скальдом». А в «Саге о Гуннлауге» есть такая вводная характеристика скальда: «Он был рослым, сильным и очень красивым. Он был хорошим скальдом». В таких вводных характеристиках говорится, как правило, что такой-то был «хорошим скальдом», «большим скальдом» и т. п., т. е. умел как-то версифицировать, но никогда не просто «был скальдом». Правда, слово «скальд» (skáld) входило иногда в прозвища (Скальд Храфн, Скальд Рев, Скальд Торир и т. п.), но и в этом случае оно означало характерное свойство, аналогичное, например, хромоте, лысине и т. п., а не особый строй ума или души. Было ли стихотворное произведение хорошим или плохим и сочинял ли его автор стихи вообще или сочинил их только в данном единственном случае, автор его мог быть назван «скальдом». Поэтому в стихах слово «скальд» и его поэтические эквиваленты были равнозначны слову «я». Русское слово «поэт», как и его эквиваленты в современных европейских языках, может относиться к автору прозы или даже к человеку, который никогда ничего не сочинял. Можно, например, сказать: «в душе он поэт». Точно так же современные обозначения поэзии могут относиться к прозе, и наоборот. Например, можно сказать: «в этом романе много поэзии», «в этой поэме нет поэзии», «эта поэма — просто проза» и т. п. Ничего подобного нельзя было сказать на древнеисландском языке. Ни при каких условиях слово «скальд» не могло относиться к автору прозы или вообще к тому, кто не был автором стихов. Точно так же и слово «поэзия» (skáldskapr) могло относиться только к стихам. Все это проявление, с одной стороны, того, что резкая граница лежала между поэзией и прозой — между осознанным и неосознанным авторством, а с другой стороны, того, что, как уже говорилось выше, в поэзии авторство было осознанным только в отношении формы, но не содержания.

Те, кто изображаются в сагах как авторы стихов, т. е. скальды, раскрываются как личности не через свое творчество или свои стихи, а совершенно так же, как и прочие лица, упоминаемые в сагах. Прямые характеристики персонажей саг, подобные вводным характеристикам скальдов, приведенным выше, не столько раскрывают личность, сколько наклеивают на нее на всю жизнь определенную этикетку. Качества, перечисляемые в этих характеристиках, в общем довольно стандартны. Однако внешне качества обычно более индивидуализированы, чем внутренние, и в то же время внешние качества всегда в какой-то мере соответствуют внутренним. Так, слово «рослый» (mikill), которое особенно часто встречается, по-видимому, подразумевало также силу и храбрость. Характерно также, что важную роль играет упоминание о том, что данного человека любили или, наоборот, не любили, т. е. его оценка с точки зрения, которую невозможно принять за точку зрения автора. Прямые характеристики всего чаще вводят тот или иной персонаж, реже они даются в середине рассказа, в особо важный момент в жизни данного персонажа, иногда и в конце рассказа о нем. Но в общем прямые характеристики отнюдь не обязательны в сагах