Мир Реки: Темные замыслы - [349]

Сэм рассказал о незнакомце Миллеру, а также фон Рихтхофену. Значит, есть еще шесть человек, знающих об Иксе, но не известных Сэму. Конечно, нельзя исключить возможность, что все они уже собрались на его корабле. И почему Икс не дал им знака или пароля, по которому они могли бы узнать друг друга? Может, он собирался это сделать, но его отвлекли? Расписание действий Икса было столь же непредсказуемо, как расписание поездов в Мексике.

Сирано говорил ему о Бёртоне. Где сейчас Бёртон, Сэм не знал, зато ему было хорошо известно, кто он такой. Газеты во времена Сэма прямо-таки кишели сообщениями о путешествиях Бёртона. Кроме того, Сэм читал и «Личное сообщение о странствии пилигрима в Эль-Медину», и «Первое путешествие в Восточную Африку», и «Озерную область Центральной Африки», а также бёртоновский перевод «Тысячи и одной ночи».

Кроме того, Гвенафра знала Бёртона лично, и она рассказывала Сэму все, что могла вспомнить о нем. Ей было лет семь или около того, когда она воскресла впервые в мире Реки. Ричард Бёртон взял ее под свое покровительство, и она с год путешествовала с ним на лодке вверх по Реке. Потом она утонула, но уже никогда не могла забыть этого яростного смуглого человека.

Между прочим, с ними был еще и Грейсток; но ни он, ни Гвен ничего не знали о Незнакомце. А не был ли Грейсток тоже агентом?

Этот парень Бёртон… На Земле он возглавлял экспедицию, которая должна была открыть истоки Нила. Здесь он с той же страстью стремился достичь верховьев местного Нила, но уже, видимо, по другим побуждениям.

Де Бержерак передавал со слов этика, что, если Сэм отыщет Бёртона, тот, скорее всего, притворится, будто потерял память обо всем, так или иначе связанном с этиками. Клеменс должен будет сказать ему, что все это туфта, и тогда Бёртон объяснит ему причину, по которой ему пришлось симулировать амнезию. Весьма любопытно.

А еще были эти Штерн, Обренова и Торн. И Фаербрасс. Их роли столь же таинственны, как и роли самого Икса и его коллег. Чью сторону они держали?

Сэм чувствовал, что ему нужна помощь, чтоб разобраться в особенностях основы и узора этой загадочной завесы. Значит, настало время для конференции.

Через пять минут он уже заперся в своей каюте с Джо и Джоном Джонсоном. Джон был огромный парнюга с мощным костяком и мускулатурой. Лицо имел красивое, но грубое. Глаза голубовато-стальные. Волосы ярко-рыжие. Хотя он и возвышался над прочими людьми наподобие горы, но в сравнении с титан-тропом казался миниатюрным.

Сэм Клеменс выложил им новости. Джон молчал, что вовсе не удивительно — горцы не начинают разговора, пока для этого не наступит настоятельная необходимость. Джо же пробурчал:

— Что взе это означает? Я имею в виду вход, куда мог пройти только Пизкатор?

— Это мы узнаем от Торна, — ответил Сэм, — а сейчас меня больше всего интересует именно он и другие члены его вонючей компашки.

— А вы, часом, не думаете, что Грейсток мог быть агентом этих этиков, а? Я-то полагаю, что этот хорек был просто наемником короля Иоанна.

— Он мог быть одновременно и тем и другим, — ответил Джону Сэм.

— Как это? — прогремел Джо Миллер.

— Откуда мне знать! А вообще-то ты ведь хочешь спросить другое — «почему?» Именно этот вопрос задал когда-то разбойник Иисусу, когда того прибивали к кресту. Почему? Именно этот вопрос должны и мы задавать себе. Почему? Да, я думаю, Грейсток мог быть агентом. Он мог сойтись с королем Иоанном по той простой причине, что цели одного в какой-то степени совпадали с целями другого.

— Но ведь агенты не прибегают к насилию, — напомнил Джонсон. — Во всяком случае, так говорили вы сами со слов Икса. Они не только ненавидят насилие, но даже к людям избегают прикасаться.

— Нет, так я не говорил. Я сказал, что насилие для этиков не этично. Во всяком случае — по словам Икса. Но откуда мне знать — возможно, он лгал. По мне, так он вполне может быть самим Князем Тьмы, который, если ты помнишь Библию, есть еще и Князь Лжи.

— Тогда что же нам делать? — забеспокоился Джонсон. — Зачем нам в таком случае выполнять его распоряжения?

— Потому, что я все же не уверен, что он нас обманывает. А его коллеги не почли за долг вежливости или порядочности побеседовать со мной. Он — это все, от чего я могу танцевать. А еще я говорил, что Икс, как мне показалось, не испытывал желания подходить ко мне вплотную. Вроде как аболиционист[166], что проветривает свой дом после того, как в нем побывал негр, которого он пригласил к себе попить чайку. Но я не утверждал, что агенты сплошь брамины. Торн и Фаербрасс определенно таковыми не были. Не знаю. Во всяком случае, Джо может унюхать Икса. Он зашел в мою хижину сразу после того, как Икс ее покинул. И Джо сказал, что там пахнет не по-человечески.

— От него воняло иначе, чем от Зэма, — ухмыльнулся Джо. — Только я не могу зказать, что Зэм вонял хоть чуточку лучше.

— А от тебя, значит, разит лучше, да? — поморщился Сэм. — Как бы там ни было, Джо никогда не нюхал ничего подобного. Вот почему я полагаю, что агенты — люди.

— Зэм непрерывно курит звои зигары, — объяснил Джо. — Из-за этой дряни я бы и зкунза не унюхал.