Мир Реки: Магический лабиринт - [197]

— Почти две трети фильма о моей жизни осталось на полу монтажной комнаты, — прошептал он. — О боже! Если бы я начал смотреть этот фильм от начала до конца, мне потребовалось бы пятнадцать тысяч триста тридцать дней! По двадцать четыре часа в сутки целых сорок два года!

Но как могла небольшая кучка серого вещества хранить в себе так много информации? Каким образом в человеческий череп вмещалось так много миллионов и даже миллиардов миль видеопленки?

Фрайгейт попросил показать ему «контейнер», в котором содержался «фильм» его жизни. Компьютер выполнил приказ, и Питер увидел на экране желтую сферу размером с клюкву. Она была заполнена лишь наполовину.

Больше всего Фрайгейта интересовал самый ранний период детства. Когда ему исполнился год и три месяца, к ним в Терре-Хоту приехала в гости бабушка, которая жила в Канзас-Сити. Она около месяца помогала матери по хозяйству и присматривала за маленьким Питом. По какой-то необъяснимой причине Фрайгейт полагал, что бабушка, исполняя роль няни, относилась к нему очень плохо. Не то чтобы он считал ее садисткой или грубой женщиной, но слишком уж легко она выходила из себя. Основой этих подозрений стали видения, которые Питер переживал во время визитов к психоаналитику. Слегка соприкоснувшись со своими детскими воспоминаниями, Фрайгейт решил, что подавленным и покорным ребенком он стал из-за нечутких и неосторожных действий бабушки. Ему казалось, что именно она посеяла в нем семена тех отрицательных качеств, которые так буйно расцвели в его юношескую пору.

Психоаналитик из Беверли-Хиллз придерживался иного мнения. Однако он согласился провести с ним несколько сеансов на эту тему. Скорее всего, он подметил у клиента неосознанное желание свалить всю вину за свои недостатки на нормальную и добрую бабушку.

Слегка смущаясь, Фрайгейт прокрутил тот период на большой скорости и нашел эпизод, когда бабушка приехала к ним в гости.

Его подозрения оказались необоснованными. Но Фрайгейту понадобилась неделя, чтобы убедиться в этом. Поведение бабушки ни в чем не подтвердило его фантазии. Она не трясла и не шлепала малыша и уж тем более не пугала и не бранила маленького Пита. Иногда бабушка что-то бурчала себе под нос, но она говорила по-немецки, и Фрайгейт не понимал ее даже сейчас. Компьютер мог перевести эти слова на английский, но Питер не посчитал их столь важными. Что бы она там ни говорила, ее бормотание не могло оказать на него какого-то негативного воздействия. Она ни разу не сердилась на малыша за его плач и мокрые пеленки. Успокаивая Пита, бабушка пела ему немецкие колыбельные и мягко покачивала на руках или коленях.

— Ладно, черт с ним! — сказал себе Фрайгейт. — Перейдем к другой теории. Скорее всего, мой слабый характер зависел от генетической предрасположенности, а не от воздействия окружения.

Он рассказал Нуру о своих исследованиях. Маленький мавр со смехом произнес:

— Имеет значение не прошлое, а настоящее. Нельзя винить вчерашний день за промахи, совершенные сегодня. Мы живем в настоящем времени, и только сейчас ты можешь менять себя и свое отношение к прошлому.

— И все же «фильм воспоминаний» — это уникальный инструмент для психоанализа, — не унимался Фрайгейт, — Жаль, что мы не имели таких вещей на Земле. Пациенты и доктора могли бы просматривать сомнительные периоды жизни и очищать их от вздорных фантазий и отрицательных эмоций. Увидев, что происходило на самом деле, пациент понимал бы суть событий и основывался в своих действиях на верных предпосылках.

— Может быть, но вряд ли. Ты знаешь теперь о себе все. По крайней мере, будем считать, что это вполне возможно. «Фильм» разрушил твой надуманный образ, который ты создал, чтобы считать себя всегда и везде абсолютно правым. Он убедил тебя, что остальные люди обращались с тобой нормально, а не походили на монстров и вампиров. Или, наоборот, «фильм» показал эпизоды, когда с тобой действительно обходились ужасно.

Мы можем сказать, что ты теперь удовлетворил свое любопытство, отследив все эти болезненные и унизительные моменты. Ты исполнил свое желание и увидел мир таким, каким он был на самом деле. Сейчас ты стоишь на краю обрыва, собираясь прыгнуть в бездну будущего. Но после такого прыжка ты уже не будешь Питом из прошлого, и поэтому тебе не хочется делать шаг вперед. Вместо этого ты играешь с прошлым, хотя оно может служить лишь трамплином для предстоящего прыжка или просто мерилом твоего прогресса. Вот такие твои дела!

— А ты разве не смотришь свой «фильм»? — спросил Фрайгейт.

— Нет. Он меня не интересует.

— Неужели тебе не интересно увидеть своих молодых родителей или товарищей по играм?

Нур похлопал себя по голове:

— Они все там. Я могу собрать их вместе, когда захочу.

— Значит, ты считаешь наши «фильмы» пустой тратой времени? Но зачем тогда Снарк устроила этот кинофестиваль? Зачем она дала нам шанс увидеть каждую секунду наших жизней?

— Однако она не лишила нас при этом инициативы. Мы можем смотреть эти «фильмы», а можем и не смотреть. Я думаю, Снарк учитывала возможность покраски стен. И мы просто провалили экзамен, когда начали малярные работы.