Де ля Рю установил, что двести лет назад ацены на Кергеленах не было и что появилась она до прихода на острова человека. Но как? Почему только сейчас, а не тысячи лет назад? Почему нет ее на малых островах? Не на все вопросы нашлись ответы. Но кое-что в этой истории может проясниться, если хорошо познакомиться с поведением самой ацены.
Ацена — травка невысокая. Ее стебельки поднимаются над почвой не выше, чем у сиббальдии в Тянь-Шане. Зато ползучие деревянистые побеги тянутся далеко в стороны. Высыхая, эти побеги становятся топливом. Вспыхивают жадно, сгорают быстро, почти не принося тепла, как газетная бумага. Но самое важное у ацены — плоды. Они напоминают сцепленные гарпуны: острые крючки легко зацепляются за все живое, что движется мимо. Благодаря семенам-гарпунам ацена попала на Кергелены. Откуда? Может быть, с берегов Южной Америки. Там растут ближайшие ее родичи. Несомненно, что занесли ее птицы. Вернее всего, альбатросы.
Было бы еще полбеды, если бы дело закончилось птицами. Выросла бы куртинка ацены в том месте, где уронили альбатросы перышко с цепким плодиком. Не скоро бы расселилась из одной куртинки. А может быть, и погибла бы. Но вскоре на Кергеленах появились кролики. То ли кому взбрело в голову завезти их сюда и заняться кролиководством, то ли они добрались до островов с потерпевшего кораблекрушение судна. Кролики быстро размножились (вспомним кроличью эпопею в Австралии!) и невольно растащили плодики ацены вдоль побережья. И все оно покрылось аценовыми зарослями.
Замечательно, что сама ацена, видимо, не страдает от кроликов, хотя они объедают ее не меньше, чем другие кергеленские травы. Она быстро восстанавливает утраченные листья, и агрессивность ее не уменьшается. Если более холодный климат гор не окажется для ацены барьером, она заберется и туда, где пока еще царствует азорелла. И тогда зонтичной травке придет конец.
Но как ни агрессивна ацена, ее напористость бледнеет перед захватническими способностями могущественного рода рубус, из которых на первое место нужно поставить ежевику.
Много хлопот доставляет ежевика лесникам в Карпатах, на Кавказе и в других теплых краях земли. Если помедлить несколько лет после рубки и не засадить лесосеку буком или орехом, вся она покроется зарослями этого цепкого растения. Двигаться через ежевичные заросли почти невозможно.
Ее гибкие ветви вырастают не прямо, а дугой. Описав в воздухе полукруг, они касаются земли и укореняются. Когда таким образом укоренится масса побегов, образуется заграждение, в сравнении с которым колючая проволока кажется совсем незначительным препятствием. По крайней мере шипов на побегах ежевики гораздо больше. Они хищно загнуты вниз, наподобие рыболовного крючка. Не раз случалось, что путешественникам, попадавшим в заросли ежевики, приходилось звать на помощь, поскольку сами они не могли выпутаться. При каждом движении новый побег цеплялся за одежду, еще больше затрудняя освобождение.
Ежевика
Ежевика — космополит. Ее владения простираются от Алтая до Скандинавии. Заросли можно найти в Иране и Малой Азии. В Чили она следует за человеком подобно подорожнику. Там только коровы отваживаются бродить по ежевичным джунглям, утопая в ее зелени по шею. Если ежевику сажают в саду, она тотчас же ускользает в соседние поля и перелески. В Австралии она стала злостным сорняком.
Малина, которая относится к тому же роду рубус, во многом похожа на ежевику. Только листья у малины обыкновенной не тройчатые, а перистые, плоды красные и мякоть плода легко отделяется от цветоложа. Малина не может так укореняться верхушкой ветвей, как ежевика. Зато с помощью подземных побегов способна проникнуть под любым забором и ускользнуть из сада.
Дикая малина окантовывает дороги там, где ежевика из-за холода расти не может. На гарях быстро захватывает освободившуюся площадь и стеной стоит, привлекая медведей. В свое время этого не учел Юрий Долгорукий, когда разводил под Москвой малинники. Медведи сбежались со всей округи.
Трудно определить: кустарник малина или трава? В первый год малина растет как трава: побеги нежные, зеленые. На второй год побеги древеснеют, и тогда кажется: малина — кустарник. Но у кустарников ветви живут много лет, а у малины на третий год засыхают. И все же ее считают кустарником: подземные части живут пять, а иногда даже семь лет.
И малина и ежевика любят солнечные места. Только там обильно цветут и плодоносят. Но есть рубусы, которые ведут себя иначе. В Новой Зеландии малина циссусовидная обильно цветет и плодоносит в густом темном лесу. Когда же попадает на открытое место, на вырубку или гарь, то вся съеживается, превращается в шар, либо просто в бесформенную массу перепутанных ветвей, где при всем желании нельзя найти горсть ягод. И только если вырастет рядом высокий куст или дерево и затенит малину, она понемногу начнет давать плоды.
Правда, большинство малин Новой Зеландии ведет себя обычным образом, то есть свет предпочитает тьме. Среди них особенно заметен рубус австралис — малина южная — этакое вьющееся бревно толщиной в восемь сантиметров. Растет в дождевых лесах. Свешивается с деревьев огромными космами. На освещенных местах создает непроходимую заросль, качаясь на ветру и хватая крючковатыми шипами за одежду всякого, кто рискнет войти в лес.