Мир приключений, 1929 № 02 - [26]

— Поезжай, развлекайся… Что-ж, пожили довольно, насладились…

— Дорогая, я еще не решил. Подумаю. Вернее всего, откажусь.

— Ах, нет, нет! Я не желаю лишать тебя заслуженного отдыха, ведь он тебе так необходим… — она иронически оглядела крепко сколоченную фигуру мужа и усмехнулась.

— Чтобы сказать — да, так — нет, — попробовал сострить Петров.

— Словом, поезжай. Я даже настаиваю на этом. Кавказ, природа, воздух… Когда еще представится такой удобный случай. А я, быть может, к маме в Москву съезжу. Жаль, мы не успели те две комнаты сдать…

— Я еще подумаю, Софочка.

В среду, 18 июня, Петров все таки уехал. А в воскресенье, 21, когда Софья Ивановна торопилась в Актеатр на «Демона» с Собиновым в заглавной партии, в передней позвонили и чей-то густой раскатистый голос потряс всю квартиру:

— Где он, Петька-подлец? Дайте мне его, негодяя, я его до смерти зацелую!

Софья Ивановна сильно спешила, боясь опоздать к началу. Она, как была, с раскаленными щипцами в руках, выскочила в полутемный корридор и очутилась в объятиях какого-то гиганта. Пара неистовых поцелуев в губы, букет табаку с коньяком, возмущенный возглас Софьи Ивановны и пронзительный крик незнакомца…

— Как вы смеете!

— Тысячу извинений, гражданка. Я думал, вы — Петька-подлец. Вот, действительно, горячий прием — вы мне руку до кости прожгли.

— Что вам угодно? — возмущенно спросила Софья Ивановна.

— Вот странный вопрос! Ведь это квартира Петрова?

— Да, это квартира моего мужа.

— Так Петрушка женат? Ах, подлец! Отчего же он мне не написал? Разрешите представиться: Семен Семенович Середа. Сводный брат и закадычный друг вашего мужа. Еще раз прошу извинить смешного и неуклюжего провинциала.

— Мой муж два дня как уехал на Кавказ лечиться.

Голубые глаза гостя удивленно раскрылись.

— Уехал? Это довольно странно… Пишет: приезжай, отдохни, есть комната свободная, а сам удирает. Впрочем, я рад, ему не мешает полечиться — заключил гость, протискиваясь в комнату.

— Это вышло довольно неожиданно, как бы оправдываясь сказала Софья Ивановна.

Середа хлопнул себя ладонью по лбу:

— Припоминаю! Петруша еще в прошлом году писал, что собирается жениться. Мы с ним, впрочем, довольно редко переписываемся.

— Мы поженились в мае, а познакомились лишь в апреле.

— Поздравляю и вполне одобряю выбор моего братишки. Когда он вернется?

— Только через месяц.

— Ничего. Я пробуду здесь дольше. Остановился я в «Москве». Только что был в Управлении. В личном столе мне дали ваш адрес и вот… Извините за бесцеремонное вторжение… Честь имею кланяться.

— До свидания.

— Простите, уважаемая Софья Ивановна. Не найдется ли у вас какого-нибудь масла? Дело в том, что от вашего горячего приема у меня на руке вздулся огромный волдырь.

София Ивановна заметила, что она все еще стоит с завивальными щипцами в руках. Она попросила гостя пройти в комнату и перевязала ему сильно обожженную тыльную часть правой руки. Они беседовали часа два и расстались настоящими друзьями.

— А что, Петрунька все такой же рассеянный и нелепый? Мы его еще в детстве прозвали: «Всадник без головы», с тех пор эта кличка так за ним и осталась, — смеясь сказал Середа.

— Мой муж очень сдержанный и хорошо воспитанный человек, — слегка обиделась Софья Ивановна.

— Этого я не отрицаю. Не в пример прочим, так сказать…

Сводный брат мужа очень понравился Софье Ивановне. Его сдержанные, обходительные манеры, его музыкальный вкрадчивый голос, какая-то неуловимая женственность во всей его субтильной фигуре, — произвели на нее неотразимое впечатление.

Сидя в театре и дожидаясь начала, Софья Ивановна перебирала в уме подробности встречи с Середой и пожалела, почему не пригласила его сопровождать ее в театр. Засыпая, она слышала певучий голос Середы и видела его жгучие, притягивающие глаза, его темные кудри. Письмо, которое она собиралась написать мужу после спектакля, — первое письмо, — так и осталось ненаписанным.

Спала Софья Ивановна беспокойно, ей было жарко и душно. Видела во сне сводного брата мужа с двумя головами: Собинова и его самого — Середы. Видела также мужа в костюме «Демона» и совсем без головы. Вспомнила кличку мужа: «Всадник без головы» — и подумала: ему так больше идет, а то он такой высокий!.. Проснулась она очень поздно. Распахнула окна и полуодетая стала наблюдать оживленное уличное движение. Группа прелестных детишек возилась посреди улицы в песочке. Сердце Софьи Ивановны наполнилось умилением, — она подумала, что к осени она сама должна стать матерью. Вообще в этот сияющий день все ей казалось таким счастливым и радостным.

За оглушительным звоном трамваев под окнами, она не слыхала звонка в передней. Вошла прислуга Марьюшка — добродушная, однорукая инвалидка. — Софья Ивановна, вас там спрашивает этот… вчерашний блондин… Ни свет, ни заря притащился, — ехидно ворчала Марьюшка. Софья Ивановна вышла в корридор.

— Великодушно извините за такой ранний визит, Софья Ивановна. Я хотел бы узнать адрес Петруши… Ставрополь, а дальше?…

— Адреса Пети я сама не знаю. Мы условились писать до востребования. А что вы зашли, это хорошо, будем вместе пить кофе, — улыбаясь проговорила Софья Ивановна.