Мир приключений, 1927 № 11 - [4]

— Как не должна? Вы что же — намерены предложить свое изобретение даром? Или… Я вас не понимаю…

— Дело, ваше превосходительство, видите ли, в том, что ткань покупает враждебное Франции государство.

Альма еще больше вытаращил глаза.

— Не понимаю. Как же это так? Защищаться-то от пуль, надеюсь, будут французские солдаты?

— Ни в коем случае. Именно французы и не должны пользоваться моею тканью.

— Очень странно, разъясните, пожалуйста.

— Это же так просто, ваше превосходительство. В качестве панцыря моя ткань пойдет к вашему врагу, чтобы защитить его как раз от французских пуль.

В голосе министра послышалась нотка раздражения:

— Мсье, я не обладаю временем разгадывать шарады…

— Дело в том, что ткань обладает еще одним свойством: необыкновенною липкостью.

Необыкновенной, — я подчеркиваю. Приведенная в состояние липкости, она почти сростается с предметом, который обволакивает, и отлепить ее вы никак не можете. Кроме того, ее липкость может длиться целые годы без ослабления, хотя бы вы на нее действовали самой крепкой кислотой или едкой щелочью. Вы спросите — на что такая липкость? Представьте себе: в момент войны воюющее с Францией государство одевает в мою ткань свою армию. Пусть также ею будет устлано помещение окопов, казарм, ну, хотя бы для защиты от пуль, ветра, дождя. И вдруг — я делаю ее липкою. Начинает прилипать все: люди, вещи, животные, оружие, даже орудия. Поднимается возня, паника… Разве, узнав про такой казус, вам не захочется использовать его для нападения? Враг будет бессилен защищаться — я ручаюсь. А отсюда один шаг до победы. Ясно?

— Скажите, пожалуйста, — обратился к химику министр исповеданий — ткань делается липкою с одной стороны?

— Да, и именно там, где она мягче, красивее.

— Очень, очень любопытно. Ваше изобретение дьявольски предательская вещь!

Химик усмехнулся.

— А каким образом она делается липкою?

— Я покажу. Я только просил бы, ваше превосходительство, все неприятности, связанные с опытом, ощутить собственной вашей особой. Это дало бы вам весьма реальное представление о качестве моего изобретения…

— Мне самому? Зачем же? Я могу откомандировать для целей опыта сержанта. Мне достаточно понаблюдать.

— Нет, господин министр, я прошу именно вас. Может быть, впрочем, вы чего-нибудь опасаетесь? Например, покушения?

Он галантно изогнулся и расплылся в улыбке.

Министр густо покраснел, как человек, пойманный на месте преступления.

— О нет, нет! Никаких покушений я не опасаюсь. Впрочем, не стоит много разговаривать. Я готов подвергнуться опыту.

Все встали. Бетье вынул из своего бездонного портфеля еще кусок ткани и разостлал его на полу.

— Вот, не угодно ли вашему превосходительству пройтись по этому кусочку?

И по губам его скользнула усмешка.

Министр прошелся взад и вперед.

— Не правда ли, все обстоит благополучно? Хе хе-хе!

— А теперь я попрошу вас постоять на нем неподвижно. Вот так!

Снова спуск в глубины портфеля. На этот раз химик достал крошечный флакон с мутною жидкостью зеленоватого цвета. Потом подошел к министру и еще раз усмехнулся.

— Теперь начинается самый опыт. Не угодно ли вам, генерал, понюхать из этого флакона? Только не бойтесь, ради Аллаха, — прибавил он, заметив на лице министра колебание: — вам эта понюшка не грозит ни сном, ни, тем более, — смертью. Я человек вполне лойяльный! Изволили нюхнуть?

По кабинету распространился весьма нежный и приятный аромат.

— Что за духи? — воскликнул министр. — И при чем они здесь?

— Чтобы доставить вашему превосходительству маленькое удовольствие… перед большою неприятностью, — усмехнулся химик. — Теперь я попрошу вас сойти с ткани. Ну-с, смелее! Неужели не можете? Странно, почему бы? Хе-хе-хе!

Министр двинул ногу вперед, но ткань не давала развернуться движению. Другая нога оказалась в таком же положении.

— Я предложил бы вам освободить от липучки ноги, во что бы то ни стало.

— Думаю, что при помощи палки мне удастся. Мсье Рубо, — обратился министр к префекту, — будьте любезны подать мне, вот там, в углу, стоит трость. Благодарю вас…

Уперев ее в ковер у самой ноги, министр поднял ногу; ткань потянулась за ногою, как будто она была прибита к ней гвоздями.

— Ах!.. Вцепилась, как кайман…

Он присел на корточки, достал золотой портсигар и, упершись им в липучку, опять попытался поднять ногу кверху. Портсигар прилип, но ткань не отставала, точно она срослась с подошвою ботинка.

— Вот, чорт побери! Это хуже трясины!

В то время, как он возился с портсигаром, одна из фалд его сюртука свесилась вниз и тоже прилипла. Министр не заметил подвоха со стороны фалды. Он быстро приподнялся. Прилипшая фалда дернула его книзу. Министр неожиданно потерял равновесие и грузно шлепнулся на липучку. Он даже перепугался.

— Вот гадость… Какое-то издевательство над человеком!.. Мсье Бетье, прекратите, прошу вас!..

Произошла маленькая сумятица. Рубо и Пикантье. вскочили и подбежали к Альма, чтобы помочь ему подняться. Химик вежливо изогнулся и остановил префекта и министра исповеданий:

— Вы также рискуете прилипнуть… Ничего особенного не случилось… Мсье сам сумеет освободиться и встать, когда нужно…

Действительно, Альма, чтобы не быть смешным, постарался овладеть собою. Он даже заговорил шутливо: