Мир приключений, 1924 № 03 - [20]
— В настоящую минуту мозг пребывает в состоянии относительного покоя, называемого сном. Перейдем далее.
Кэн сбросил на пол пурпурное покрывало. Перед испытателями лежала обнаженная, полупрозрачная, почти светящаяся статуя, совершеннейшая по-формам, беспомощно трогательная в своей одухотворенной бестелесности.
— Прибегнем к услугам светового микроскопа.
Молодой ученый повернул рычаг другого прибора, помещавшегося в ногах живой статуи. Мраморные формы распались. На черном нефрите лежало сильно увеличенное бесформенное тело, все испещренное продольными белыми полосками различной толщины, от солидных разветвляющихся жгутов до тонких нитей, переплетающихся между собой и теряющихся в ткани материи.
— Нервная система, — пояснил Кэн.
Он вынул из складок своего платья небольшой конусообразный аппаратик и включил его в прибор, стоящий у изголовья.
— Наблюдайте за мозговым веществом. Сначала проверим работу' мозга в его теперешнем, естественном состоянии.
Кэн дотронулся конусом до пятки Эолиссы.
Голубые искры засверкали в мозговой массе, обтекая ее бесчисленные канальчики. По излучинам мозга переливались, вспыхивая и погасая, фосфорические огоньки.
— Хотя это и неделикатно, но нам придется познакомиться с внутренним миром нашей больной без ее разрешения на то. Возьмите эти провода. Вставьте их в уши. Так. Необходимо несколько привыкнуть к шуму крови. Не напрягайте вашего внимания. Плывите по волнам, так сказать Слышите ли вы течение посторонних вам мыслей?
Все трое молча закивали головами.
— Старайтесь освоиться с этим новым для вас миром. Дорогой отец, не откажите передать мне то, что вы чувствуете, а вас, глубокочтимый Нооме, и тебя, милый Гени, попрошу отметить, если бы ваши впечатления, не совпадали с впечатлениями отца.
Роне Оро-Бер, как будто прислушиваясь к чьему-то звучащему издалека голосу, медленно говорил:
«Как я страдаю!.. Когда кончится этот сон?.. Сон ли это?.. Зачем я не погибла вместе с ними… Бедная мать, бедный отец!.. Марс залит кровью… Как он меня мучает! Но я должна быть признательна… Ведь, он спас мне жизнь… Ах, зачем мне эта жизнь!.. Куда летит эта машина?.. Вы — председатель союза Ларгомерогов?.. Сколько людей! Как светло!.. Ты исполнишь, что я тебе приказываю… Да… Я вся в вашей власти… От кого зависит успех дела Ларгомерогов?.. От него… Кто он?., божество… Как его имя?..
Старый учитель замолчал и взглянул на сына. Кэн молча кивнул головой. Все это длилось одно мгновение. Роне продолжал:
«Кэн Роне… Ты его поцелуешь, когда мы будем в Гроазуре… да, повелитель… Опять эта пытка!.. Ты останешься с ним… Если надо, пожертвуешь собой… Да, я пожертвую собой!.. Ради него!.. Но ты узнаешь его мысли… Тайны… Где скрыт двигатель… Не могу!.. Убейте!.. Тогда он погибнет… Нет, нет!.. Я сделаю все!.. Или… Ровно через семь дней… На этом месте… Как прекрасна луна… Нет, он не погибнет… Приветствую мое божество… Любовь для него…
Роне замолчал. Течение мыслей прекратилось, — Кэн разъединил ток.
— Кажется, для нас все ясно, — тихо и грустно сказал Кэн. — Это бедное создание является игрушкой злой воли Гро Фезера. Мы должны ее спасти и от него, и от нее самой.
Кэн снова привел в действие аппарат. Со сверкающими, одухотворенными глазами, — как вдохновенный художник кистью, — он водил металлическим конусом по разветвлениям нервов. Безмолвное тело вздрагивало, мышцы судорожно сокращались. Кэн бросал нервно и отрывисто:
— Сначала укрепим волевые импульсы. Затушуем вредные и совершенно излишние привязанности. Потушим рабский дух подчиненности. Разовьем жажду деятельности. Пробудим радость бытия. Убьем наклонность к мистике. Вдохнем сознание собственной силы. Усугубим ощущение красоты. Привьем здравый взгляд на жизнь. Оставим в том же виде моральные линии…
В обнаженном мозгу девушки кипела фантастическая работа. Мозговое вещество, казалось, пылало, исходя голубоватым фосфорическим пламенем. Очертания мозга заметно изменялись. По целине прокладывались новые бороздки, вытесняя находившиеся рядом. Одни углублялись, другие затушевывались совсем. Нервы вибрировали, как натянутые струны. Все тело находилось в состоянии сильнейшей флуктуации. Покончив с большим мозгом, ученый принялся за операцию мозжечка.
— Кругообразные токи, приводящие в движение нервы, делают несколько тысяч оборотов в секунду, — пояснял Кэн. — Такого количества рефлексов вполне достаточно, чтобы привить нервам способность привычных, непроизвольных сокращений в дальнейшем. Пути в мозг проложены, зафиксированы до конца дней субъекта. Любопытно взглянуть, что будет представлять собою наше новое коллективное произведение, — перешел Кэн на шутливый тон после нескольких минут сосредоточенной работы.
— Кэн, милый Кэн!.. — только и мог выговорить до глубины души — взволнованный старый Роне.
— Дорогое дитя, вы положили начало великому делу пересоздания человечества! — со слезами на глазах воскликнул ученый Марса.
— Слишком долгая и кропотливая работа, высокочтимый Нооме! — улыбнулся Кэн своей обычной нежно-грустной улыбкой.
— Да! — спохватился он. — Чуть было не упустил из вида. Укрепить мысль, которая привела девушку на наш операционный стол: «Ровно через семь дней на этом самом месте»…
