Мир приключений, 1923 № 04 - [20]

— Совершенно верно, — ответил палач. — Она намекнула мне, что де-Лотрек замешан в каком-то заговоре против вашего величества. Но какого рода этот заговор, она не пожелала сказать. Она достаточно хитра. Она заявила, что ради того, чтобы получить все сведения, вы сами, сир, должны посетить ее сегодня вечером в половине девятого в доме де-Лотрек на улице Люинь.

Людовик быстро поднялся со стула, и насмешливо проговорил:

— Очень неостроумный план, чтобы овладеть мною, приятель…

Тристан покачал головою.

— Я этого не думаю. Она говорила слишком убедительно, но если это даже и так, я не вижу, какая тут может быть опасность для вас. Дюжина телохранителей поблизости вполне обеспечит вашу безопасность.

— Это, верно, — согласился Людовик, и снова усевшись, он оперся подбородком об руку и стал задумчиво смотреть в окно. Он долго и серьезно разбирал вопрос — итти или не итти — и, наконец, снова обратился к палачу.

— И тебе кажется, что я должен пойти, приятель? — спросил он.

— Думаю, что да, — сказал Тристан убежденно. — Мадемуазель сказала мне, что все слуги, кроме одного человека, которому она вполне доверяет, отпущены на всю ночь и что, за исключением этого человека, в доме будут только она и ее компаньонка.

Людовик тяжело перевел дыхание.

— В таком случае я пойду, — сказал он.

— Если так, то мы не должны терять времени. — Часы на соседней церкви пробили восемь. — У нас осталось только полчаса, — продолжал Тристан, вставая. Что бы дойти, понадобится половина этого времени. Я предвидел, что вы согласитесь и приказал страже быть наготове, прежде чем поднялся к вам.

— Отлично, — сказал Людовик. — Подожди меня, — он скользнул в свою спальню и вернулся через минуту в плаще, закутывавшем его до половины лица, и шляпе, надвинутой до самых глаз. — Готово, приятель.

Через несколько минут они оба очутились за пределами дворцового сада и быстро-направлялись к улице де Люинь. Шум в городе далеко не угомонился и немного спустя громкие крики снова огласили воздух. Людовик сумрачно улыбнулся.

>Через несколько минут они оказались за пределами дворца.

— Собаки все еще продолжают Ьаять, — заметил он.

Тристан оскалил зубы в злобной усмешке И принялся сыпать проклятья на толпу.

Король рассмеялся над его горячностью.

— Проклятия не помогут, друг мой, — сказал он. — Лучше сохрани свои силы на случай нужды. — Он промолчал с минуту, затем спросил — Нам необходимо прейти через толпу, чтобы дойти до улицы Люинь.

— Это, как будет угодно вашему величеству; кратчайший путь лежит через толпу, но мы скорее дойдем окольными путями, хотя времени у нас осталось немного.

— Жаль, — сказал с сожалением Людовик. — Мне хотелось бы знать, что думает мой добрый народ о своем короле, — съехидничал он.

Тристан сурово улыбнулся.

— Это я смогу сообщить вашему величеству в немногих словах, но боюсь, что это вам не понравится.

Король нахмурился.

— В таком случае, оставь, что знаешь, при себе, — проговорил он, — да еще держи язык за зубами, мой добрый Тристан. Пореже повторяй «ваше величество». У меня нет ни малейшего желания болтаться на собственной виселице.

Не прошло и четверти часа, как они свернули в улицу де-Люинь, состоящую из высоких, величественных домов. Повидимому, большинство из них было покинуто своими обывателями и только в двух или трех светились окна.

Тристан остановился, Людовик дернул его за плащ и тревожно осмотрелся.

— Это место, где ждет нас мадемуазель Шевней? — спросил он.

— Да, это улица де-Люинь, сир, — послышался ответ; — наши люди должны быть здесь где-нибудь поблизости. — Он тихо засвистал и почти сейчас же, немного впереди них, раздался ответный свист. Путники сделали еще несколько шагов и наткнулись на дюжину людей в латах, прижавшихся в темном крыльце покинутого дома. Командовавший ими офицер отдал честь.

Тристан указал на дом с противоположной стороны улицы, крыльцо которого было освещено.

— Никто не входил туда за последний час? — спросил он.

Спрошенный отрицательно покачал головой.

— Пока мы здесь стояли — никто, ваша светлость, — ответил он, — но два раза какая-то женщина подходила к дверям и стояла по нескольку минут на пороге, точно ожидая кого-то.

Палач обменялся взглядом с королем.

— Это, должно быть, мадемуазель, — заметил он, затем, повернувшись к страже, добавил — Останьтесь здесь. Если вы нам понадобитесь, я свистну, а вы бегите сейчас же к нам, — приказал он. Затем он осмотрел беглым взглядом оба конца улицы, взял Людовика под руку и начал осторожно перебираться через улицу.

Они уже были на полдороге, когда указанная Тристаном дверь раскрылась, и Людовик увидел женскую фигуру, резко обрисовавшуюся на светлом фоне. Увидев их, женщина сделала им знак подойти. Оба быстро направились к дому.

>Людовик увидел женскую фигуру на фоне освещенной двери.

— Вы опоздали, — сказала она немного резко, — заходите все-же, но только скорее, пожалуйста.

Пришедшие последовали за нею через прихожую, затем вверх по широкой лестнице и очутились в комнате, освещенной дюжиной восковых свечей и двумя или тремя висячими лампами.

Комната была высокая и обширная и стены ее были обиты пунцовым бархатом. Посредине стоял большой стол, окруженный дюжиной стульев. Молодая девушка пригласила их знаком садиться, и сама опустилась на стул, не выказывая ни малейшего смущения в присутствии короля. Людовик смотрел на нее с удивлением, невольно любуясь ею. Девушка была высокого роста и для своего юного возраста — ей едва ли сравнялись двадцать лет — удивительно хорошо сложена и изящна. У нее были черные волосы и глаза, слегка румяные щеки и алые губы. «Удивительная красавица, — подумал Людовик, — и настоящий дьявол, когда кто нибудь ее разозлит». — Он низко склонился перед девушкой.