Мир приключений, 1918 № 01 - [14]

Можно было подумать, что это движеніе привлекло на себя вниманіе молодой дѣвушки; она подняла глаза, и обворожительная улыбка заиграла на ея губахъ.

Роджеръ поклонился ей, и Патрикъ поклонился въ свою очередь. Не успѣла молодая дѣвушка скрыться вмѣстѣ со своей дуэньей, какъ братья повернулись другъ къ другу и съ минуту молча смотрѣли одинъ на другого.

Роджеръ заговорилъ первый.

— Ты, кажется, такъ же скоръ на поклоны, какъ и на слова.

— Леди поклонилась мнѣ.

— Мнѣ, сэръ, прошу извинить.

— Съ твоего позволенія, Роджеръ, поклонъ предназначался мнѣ. Надо быть близорукимъ джентльменомъ, чтобы не замѣтить поклона леди.

Глаза ихъ скрестились, какъ могутъ скрещиваться только мечи и глаза. Искры, которыя вотъ уже годъ горѣли въ ихъ сердцахъ, превратились сразу въ яркое пламя. Таившаяся въ душѣ ихъ ревность, которая заставила Патрика жить вдали отъ Россага, имѣнія его матери, а Роджера отъ охотничьяго округа Глинтреля, была еще жива и грозила опасными осложненіями.

— Леди выказала мнѣ свою благосклонность. — воскликнулъ Роджеръ, ударяя кулакомъ по ломберному столу, Патрикъ пожалъ плечами.

— Благосклонность леди бываетъ часто обманчива… Но поклонъ былъ сдѣланъ мнѣ.

Въ тонѣ голоса Патрика слышалось глубокое убѣжденіе.

Роджеръ, человѣкъ запальчивый и во всякое время готовый на ссору, не выносилъ никакихъ противорѣчій. Отойдя отъ стола, онъ зашагалъ въ самый конецъ комнаты и остановился у пылавшаго камина.

— Я не хотѣлъ говорить до сегодняшнаго дня, Патрикъ, — сказалъ онъ, — что отношусь съ большимъ уваженіемъ къ людямъ, которые довольствуются собственными своими дѣлами и не вмѣшиваются въ дѣла своихъ сосѣдей. Но сегодня я измѣнилъ свое мнѣніе. Да будетъ же тебѣ извѣстно, что мирсъ Бриджетъ Карденъ моя избранница… Я намѣренъ жениться на ней.

Наступила пауза. Роджеръ тяжело дышалъ и ждалъ отвѣта, но, не получая его, спросилъ:

— Что ты скажешь на это?

Патрикъ медленно прошелся по комнатѣ. Сердце его билось ускореннымъ темпомъ, кровь бурлила въ жилахъ при воспоминаніи о дѣтской ненависти и о давно прошедшихъ порахъ.

— Вотъ что я скажу тебѣ, Роджеръ, — началъ онъ — я имѣю такое же намѣреніе по отношенію къ леди, о которой ты говоришь.

Роджеръ съ удивленіемъ уставился на него и затѣмъ громко расхохотался.

— Ты? Ты съ твоими книгами и твоими манерами, и твоимъ лицомъ?

Патрикъ вспыхнулъ и поблѣднѣлъ.

— Книги и манеры въ той же мѣрѣ могутъ понравиться леди, какъ собаки и лошади.

Роджеръ съ такою силой ударилъ по доскѣ камина, что лежавшіе на ней пистолеты подпрыгнули.

— Фразы! — крикнулъ онъ. — Фразы! Достаточно съ меня этихъ фразъ! Я жажду простыхъ искреннихъ словъ, какъ говорятъ обыкновенные люди.

Патрикъ улыбнулся, и при свѣтѣ огня видно было, какъ дрогнули его губы.

— Мы желаемъ всегда того, въ чемъ сами совершенны, — сказалъ онъ съ оттѣнкомъ ироніи въ голосѣ, а затѣмъ съ внезапно охватившимъ его бѣшенствомъ продолжалъ: — Простыя, искреннія слова, говоришь ты? Я ничего не имѣю ни противъ обыкновенныхъ словъ, ни противъ обыкновенныхъ шпагъ. Мы достаточно уже наигрались въ прятки… Всю проклятую осень заглядывали въ карманы леди, не замѣчая, изъ какого матеріала они сдѣланы. — Онъ замолчалъ; глаза его горѣли, ноздри дрожали, онъ весь пылалъ гнѣвомъ. — Твоя очередь говорить… я къ твоимъ услугамъ.

Роджеръ, отрезвившійся нѣсколько подъ вліяніемъ гнѣвной вспышки своего брата, взглянулъ на него съ удивленіемъ, но въ слѣдующую минуту вспыхнулъ въ свою очередь.

— Что значитъ такая дерзость съ твоей стороны? — крикнулъ онъ. — О какихъ «карманахъ» ты говоришь? Дѣло тутъ иное. Я Познакомился съ леди годъ тому назадъ и съ честными намѣреніями ухаживалъ за ней.

— Какъ и я.

— О, ты собственно и былъ мнѣ помѣхой! Ибо въ тѣхъ рѣдкихъ случаяхъ, когда я имѣлъ возможность сдѣлать ей предложеніе, являлась твоя блѣдная физіономія и все мнѣ портила.

— А когда, Роджеръ, мы вдвоемъ бывали съ миссъ Бриджетъ, всѣ ея улыбки, румянецъ на щекахъ…

— Были для меня, сэръ, не для тебя!

— Для меня, братецъ, чортъ тебя возьми!

— Берегись, сэръ!

Роджеръ поднялъ руку; Патрикъ отбросилъ ее въ сторону.

— Потише! Не доводи меня до того, чтобы я забылъ, что ты сынъ моей матери.

Братья съ минуту пристально смотрѣли другъ другу въ глаза.

— Слушай, Роджеръ! — крикнулъ Патрикъ. — Я люблю миссъ Бриджетъ и хочу чтобы она была моею. Я, правда, младшій сынъ, но тѣмъ не менѣе я одного и того же происхожденія со своимъ братомъ. Фигура у меня стройная, а правая рука ловкая. Что касается остального… пусть кто-нибудь скажетъ, что Россагъ не такое красивое имѣніе, какъ Глинтрель.

— Ты любишь леди? — воскликнулъ Роджеръ, тщательно стараясь сдержать дрожащій отъ злобы голосъ и скрыть пробѣгающій по тѣлу трепетъ. Онъ стоялъ попрежнему у камина и небрежно игралъ пистолетомъ — Любишь миссъ Бриджетъ!

Да, люблю.

— А я по твоему на второй планъ? Долженъ уступить тебѣ мѣсто и стоять въ сторонкѣ подобно лакею? Нѣтъ, сэръ, ты ошибаешься.

— Нѣтъ, не ошибаюсь.

— Ты хорошо взвѣсилъ всѣ обстоятельства этого дѣла?

Рука Роджера, державшая пистолетъ, дрогнула, а лицо его побагровѣло отъ бѣшенства.

— Взвѣсилъ? Понялъ все, будетъ вѣрнѣе. Вотъ уже шесть мѣсяцевъ и даже болѣе, какъ мы ухаживаемъ за леди, которая все время вела себя очень сдержанно. Она бывала, правда, то болѣе оживленной, то болѣе холодной, смотря, конечно, по настроенію духа, но теперь кажется мнѣ…— Глаза Патрика были серьезны, а между тѣмъ голосъ его дрожалъ, какъ будто онъ собирался сказать давно уже затаенную мысль, — мнѣ кажется, что мы приводимъ ее въ смущеніе нашимъ обоюднымъ ухаживаніемъ.