Мир одного дня - [23]

— Сейчас еду, — сказал Кэрд.

— Патрульная машина будет ждать тебя у главного входа. Подробности я сообщу тебе по дороге.

Кэрд с извинениями проложил себе путь через толпу в вестибюле.

— Озма! Прервись на минуту.

Она перестала мазать желтой краской хозяйские ягодицы.

— В чем дело, Джефф?

— Меня вызывают по службе. Очень срочное дело. Я искренне сожалею, — сказал он хозяину, — но долг обязывает.

— Конечно, конечно. А что случилось?

— Служебная тайна — но возможно, об этом сообщат в новостях. — Он поцеловал Озму в щеку. — Извини, но придется тебе ехать домой без меня. Если я задержусь, то, может быть, воспользуюсь каменатором на месте. Буду дома утром.

— Такая уж доля у жены полицейского, — улыбнулась она.

В машине он связался с Хорн. Прошло две минуты, прежде чем ее лицо возникло на спинке переднего сиденья.

— Введи меня в курс, — сказал он.

Подозреваемых пока что не было, и ни ему, ни Хорн нельзя было упоминать о Касторе. Она не могла добавить ничего нового к фактам, которые сообщили ему в музее. По ее тону он понял, что она скажет ему больше, когда они окажутся наедине.

Двор ярко освещали большие прожектора, установленные органиками. Кэрд пробился через зевак, показал свой значок и опознавательный диск, и его пропустили за ограждение. Он увидел Хорн в тот же момент, как она увидела его. Она поманила его к себе в тень большого сикомора, поднялась со складного стула и протянула ему руку. Крепко сжав его пальцы, Тони тихо сказала:

— Она там.

«Там» являлось понятием очень растяжимым. Атлас была повсюду: голова под кустом, нога рядом, другая нога засунута в куст, рука свисает с ветки, обрубленный торс прислонен к стволу дерева. Фестоны внутренностей украшали другой куст. Кровь запятнала траву и впиталась в землю по всему огороженному веревкой участку.

Кэрд стиснул зубы и задержал дыхание. Вот уже семь объективных лет он не видел столь жуткого зрелища.

Он осмотрелся. Если убрать прожектора, место будет довольно темным. И все же в каких-нибудь пятидесяти футах — улица, где ходят люди.

— Медэксперт говорит, что она умерла шестьдесят три минуты назад, — сказала Хорн. — Тело обнаружил шестнадцатилетний парень, который шел напрямик через двор. Насколько мы сумели установить, Атлас направлялась на вечер, устраиваемый профессором Сторрингом. Ты его, конечно, знаешь.

Кэрд кивнул. Сторринг тоже был иммер, но они виделись всего три раза.

— Атлас жила одна с тех пор, как рассталась с мужем — около двух субмесяцев, кажется. И вот… — Хорн с опаской посмотрела вокруг и протянула Кэрду сложенный листок бумаги. — Это от Кастора. Было засунуто в дверь моей квартиры — мне позвонили относительно Атлас, я вышла и увидела записку. Боже мой, он был прямо у меня за дверью после того, как разделал ее на куски! Просто чудо, что он не попытался убить и меня. Откладывает это на потом, хочет помучить меня, проклятый садист.

Кэрд положил записку в свою наплечную сумку.

— Что там написано?

— Бог — Кастор повествует о себе в третьем лице — горделиво объявляет о смерти и расчленении божьего врага. Доктора Наоми Атлас. Бог также пророчит смерть и расчленение всем прочим своим врагам, в первую очередь генеральному комиссару Хорн и детективу-инспектору Кэрду. Впоследствии он огласит имена других, которые умрут так же верно, как верен предначертанный Богом курс звезд. Подписано одним словом: Бог.

— Бог!

— Ты должен его поймать. У тебя для этого наилучшие возможности. Я думаю, он нарушит границу дня, а если так, ты сможешь идти с ним в ногу и лично предупреждать иммеров каждого дня. Они окажут тебе помощь.

Он кивнул и спросил:

— Кастор ведь не знает, как я называюсь в другие дни, нет?

— Не должен бы, но кто знает, не разведал ли он чего. Он всегда был любопытен.

— Кто-нибудь ждет Кастора около моего дома?

— О да. Двое органиков, иммеры.

— Я не собирался сегодня возвращаться туда, но теперь, думаю, лучше вернуться. Вдруг Кастору захочется сотворить что-нибудь мне назло… черт, мало ли… убить Озму, скажем! Он мог бы раскаменить ее, вытащить из каменатора и разрезать на куски еще до того, как выйдут средовики. Да хоть бы и вышли, его это, думаю, не волнует. Он и их, чего доброго, убьет.

— Ужасно, — ее голос дрогнул. — Ужасно оповещать другие дни, что появился новый Джек-Потрошитель. И при этом я не могу сказать, кто он. Столько людей будет его разыскивать, и…

— Не будут знать, кого искать, — сказал Кэрд. — Официально мы не знаем даже, кто это сделал — мужчина или женщина, и сколько их было: один, двое или больше. Следы ног нашли?

— Да. Они принадлежат двадцати разным людям. И никаких орудий — ни ножей, ни пил.

— Он мог бросить их в канал.

Подошел полковник Топенский, и они стали обсуждать дело втроем. Если полковник и был недоволен тем, что следствие поручено Кэрду, он этого не показывал. Подытожив, что ему удалось выяснить — ничего сверх того, что сказала Кэрду Хорн, — он провел инспектора по огороженному участку. Фотограф и техники уже закончили работу, и можно было не опасаться запутать картину своими следами. Кэрда затошнило, когда он подошел близко к кускам тела, однако до рвоты не дошло. Он выслушал полковника, который, оставаясь невозмутимым, указывал на разные детали, которые Кэрд и сам прекрасно видел. В четверть двенадцатого техники упаковали расчлененный труп и увезли его. В морге его каменируют, а после раскаменят для экстенсивного анализа.