Мир на Востоке - [87]
Хуже всех пришлось Моосшвамму, потому что его дом стоял на перекрестке и шлак сгружали прямо у него под окнами. Они с женой, чтобы услышать друг друга, должны были орать во всю глотку. Теперь, встречая Ханну, он бросал на нее такие сердитые взгляды и так скрежетал зубами, словно именно она виновата во всех неудобствах, которые им приходилось терпеть.
Но Ханне весь этот ужасающий шум и грохот казался самой лучшей музыкой. Она добилась своего! Теперь в ее присутствии никто не мог сказать ни одного худого слова про власти. Ее постоянно тянуло на стройплощадку, она не могла нарадоваться тому, что с каждым днем дорога становится все длиннее, опускаются в землю трубы для будущего водопровода, утрамбовывается шлак. Теперь оставалось только залить проезжую часть асфальтом и уложить на тротуарах бетонные плиты.
— Что, мамаша, — подсмеивались над ней строители, — пришла работу проверять? — Они уже знали, кто здесь добился строительства дороги.
— Если вам, ребятки, чего-нибудь надо, не стесняйтесь, — отвечала Ханна. — Наш магазин вас всем снабдит: и пивом, и сигаретами. Вот только о водке не мечтайте. Пока дорога не будет готова, не продам, а то еще кривая получится.
Нет, раньше Ханна и представить не могла, что на старости лет будет получать такое удовольствие от жизни.
Перевод И. АЛЕКСАНДРОВОЙ.
СЕДЬМАЯ ГЛАВА
Франку не составило труда объяснить Эриху, почему он не смог принять его приглашение и не приехал на свинину. Так что не лишенное ехидства замечание Ахима оказалось недалеким от истины. Правда, обстоятельства, на которые сослался Франк, были связаны не с «мировой революцией», а скорее с чем-то ей противоположным, что, впрочем, если правильно глядеть на вещи, сказал Франк, на данном этапе классовой борьбы имеет ничуть не меньшее значение. Совещание, на которое неожиданно его вызвали, затянулось до позднего вечера, так что уже не имело никакого смысла ехать из Галле в Лерхеншлаг.
— Это что же получается? — недоверчиво и все еще обиженно пробурчал Эрих. — Даже на выходные вас в покое не оставляют? Даже друга уважить не дают? Прямо в черном теле держат…
— Ты не знаешь Франца Бюргмана, — ответил Франк. — Для коммунистов, говорит он, в нацистских тюрьмах все двенадцать лет не было выходных. И Клуте Бартушек, которому я подчиняюсь чуть ли не больше, чем своему главному редактору, живет по тому же принципу.
И Люттер поведал следующее.
Экономический бойкот, объявленный капиталистическими странами молодой республике, принимает угрожающую форму. Боннское правительство, нарушив все ранее существовавшие договоренности, расторгло торговое соглашение между обоими германскими государствами. Решение о разрыве соглашения вступило в силу, особенно больно ударив по поставкам бесшовных труб, легированной стали, жести, проката — словом, продукции, потребность в которой наиболее остра.
— Тактика наших врагов ясна как дважды два, — говорил Франк. — Пользуясь нашей зависимостью от Запада по части металлургии, они надеются вызвать трудности во всех областях нашей экономики. Я, что называется, сижу на информации и слежу за прессой ФРГ. Так вот, газета «Дер райнише меркур», орган крупных промышленников, прямо написала, что это эмбарго поразит ГДР — «ГДР», понятное дело, в кавычках — в ее самое чувствительное место: плановую экономику. По их расчетам, мы не сможем найти других поставщиков, а потому неминуемый хаос в нашей экономике вызовет перебои в снабжении населения товарами первой необходимости и кончится голодными бунтами. Штраус, как ты знаешь, недавно побывал в США и там заявил, что Западу следует предельно обострить назревающий кризис и быть готовым к гражданской войне в ГДР. Неужели ты не усматриваешь в этом сходство с теми выступлениями контрреволюции, что были восемь лет назад?..
Однако Франк открыл Эриху только половину всей правды, назвал лишь, так сказать, объективные причины своего отсутствия. Другая же половина правды заключалась в том, что он считал себя не кем иным, как политическим деятелем. Неудивительно поэтому, что чрезвычайная ситуация, вызванная напряженным экономическим положением в стране, доставляла ему прямо-таки физическое удовольствие. Время требовало от каждого члена партии предельной самоотдачи. Он догадывался, нет, чуял, что грядет новое испытание, в котором у него будет шанс отличиться. Что значила в сравнении с этим какая-то пирушка, думал он в тот вечер, пусть даже в обществе закадычных друзей? Свинью в Граубрюккене зарежут и без моей помощи, тогда как в схватке с акулами капиталистического мира без меня не обойтись…
На том совещании, где присутствовал Франк, был создан оперативный штаб, в который вошли руководящие работники округа и соответственно он как заведующий экономическим отделом партийной газеты. Штаб собирался почти каждую неделю: искали пути и средства, как ослабить петлю эмбарго, свести к минимуму зависимость промышленности республики от Запада. В разговорах все чаще и чаще упоминался Айзенштадт: по мнению многих, там следовало как можно скорее организовать сильный исследовательский коллектив, которому была бы поручена одна-единственная задача — найти способ изготовить столь необходимый для машиностроения особый чугун, не уступающий западному аналогу по кислотоупорности, износо- и термостойкости. Правда, звучали и сомнения в том, способны ли вообще низкошахтные печи дать такое качество.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».
Добрый всем день, меня зовут Джон. Просто Джон, в новом мире необходимость в фамилиях пропала, да и если вы встретите кого-то с таким же именем, как у вас, и вам это не понравится, то никто не запрещает его убить. Тут меня даже прозвали самим Дракулой, что забавно, если учесть один старый фильм и фамилию нашего новоиспеченного Бога. Но речь не об этом. Сегодня я хотел бы поделиться с вами своими сочными, полными красок приключениями в этом прекрасном новом мире. Ну, не то, чтобы прекрасном, но скоро вы и сами обо всем узнаете.Работа первая *_*, если заметите какие либо ошибки, то буду рад, если вы о них отпишитесь.
В однотомник избранной прозы одного из крупных писателей ГДР, мастера короткого жанра Иоахима Новотного включены рассказы и повести, написанные за последние 10—15 лет. В них автор рассказывает о проблемах ГДР сегодняшнего дня. Однако прошлое по-прежнему играет важную роль в жизни героев Новотного, поэтому тема минувшей войны звучит в большинстве его произведений.
В том избранных произведений чешского писателя Яна Отченашека (1924–1978) включен роман о революционных событиях в Чехословакии в феврале 1948 года «Гражданин Брих» и повесть «Ромео, Джульетта и тьма», где повествуется о трагической любви, родившейся и возмужавшей в мрачную пору фашистской оккупации.
Роман «Облава на волков» современного болгарского писателя Ивайло Петрова (р. 1923) посвящен в основном пятидесятым годам — драматическому периоду кооперирования сельского хозяйства в Болгарии; композиционно он построен как цепь «романов в романе», в центре каждого из которых — свой незаурядный герой, наделенный яркой социальной и человеческой характеристикой.