Мир меняющие. Один лишь миг. Книга 2 - [47]

ворота — астрономы будут женами, подаренными Диким.

- Это как так? - Стела встрепенулась от таких новостей, - Какие-такие подаренные?

Хирдманн, едва взглянув на девушку, вновь противным голосом, словно объясняя ребенку:

- Среди знатных граждан Крамбара существует обычай менять наскучивших жен на прекрасных

скакунов, что выращены Дикими. Твоими, кстати, знакомцами — менгрелы — с удовольствием

принимают крамсонок в свои племена.

Стела вспомнила, как в племени появлялись новые женщины, поначалу закутанные в ног до головы

в полотнища темных тканей. Среди женщин-менгрелов у нее подруг не было — как-то не

случалось, только друзья-мужчины.

- Итак, готовы к переодеванию? - купец прервал ее воспоминания. Он ухватился за эту идею,

потому что она была настолько нелепой и сумасбродной, что все могло и получится. Никто и не

подумает, что скрывающийся мирской «убийца» может быть настолько безрассуден, что отправится

в среди бела дня Крогли, да еще и мимо бдительных привратников!

Астрономы отправились в соседнюю комнату с ноёном, который вывалил им ворох женской

одежды всех фасонов и расцветок, модных среди крамсонок. Показал разукрашенные таблички, на

которых были нарисованы туалеты, модные в этом сезоне, и удалился, предоставив их самим себе.

79

79

- Стела, вот скажи мне, зачем мы в это паучье гнездо вообще сунулись, а? - Вальд пыхтел,

натягивая на себя узкие штаны из беленого тянущегося материала, чтобы «придать ногам

исключительную стройность», как гласила табличка. Прыгал на одной ноге, едва удерживаясь

чтобы не рухнуть на пол за ширмой.

- Ты забыл, что мы не сами сюда сунулись? Тебе там, в песках, хирдманн, однако, головку сильно

зашиб. Меня ж они уволокли сюда, не спрашивая моего желания.

- А! Точно! Я с этой беготней совсем и забыл.

- А! - передразнила его Стела, - Ты не забыл, куда и зачем мы вообще направляемся?

- Нет, это точно не забыл, - стал серьезным Вальд, - Я пока у бухана жил, мне мама снилась.

Снилось, что ей плохо и что она на помощь меня зовет.

- Вот это и держи поближе к сердцу. Тогда может и прорвемся. Слушай, а хирдманн твой какой-то

странный, ты не находишь?

- Да какой он странный. Этот еще самый вменяемый из тех, что я видел. Второй, который у бухана

остался, тот вообще истукан. Этот хоть разговаривает с нами.

Вальд все-таки грохнулся на пол, произведя немало шума. В дверях появился достопочтенный,

зашикал на них:

- Тише, тише! Вы всех перепугаете, среди челяди может оказаться тот или та, кто захочет получить

полскипа! Предполагается же, что вы женщины, а они в Крамбаре ведут себя гораздо тише.

- Ладно, ладно, я случайно, не удержался тут, - с этими словами Вальд показался из-за ширмы.

Ноён не выдержал и фыркнул от смеха, спрятав смешок в широкий рукав.

- Что? Что-то неправильно одел?

- Да нет, все правильно. Только вот ты в зеркало-то посмотрелся?

- Нет, там за перегородкой только маленькое, в которое лицо только видно.

Купец подвел Вальда в зеркалу во весь рост, что украшало простенок между резными шкафами из

все того же гикори. Астроном потрясенно уставился на себя: из глубины зеркала на него пялился

здоровенный детина с крепким подбородком, обросшим щетиной, с тоненькими ногами,

затянутыми в белые чулки, юбки едва прикрывали колени, блузка из полупрозрачной ткани

трещала по швам на мускулистых плечах — тренировки с керром Олафсоном не прошли даром. Да

и бриться пришлось аж эвона когда... ситуацию спасали лишь волосы — достаточно длинные,

Вальд уж и позабыл, когда последний раз он их подстригал. Но, в общем, видок был тот еще.

Достопочтенный не удержался, зафыркал в рукав от смеха:

- Да уж, задачка-то посложнее будет, чем я предполагал.

И тут из-за ширмы выплыла Стела. Оба замолчали, завороженно разглядывая девушку. То, как ее

рядили у бухана и как ей приходилось одеваться в Красных башнях — это было лишь чужое

видение ее красоты. А сейчас же она наряжалась сама, прислушиваясь лишь к внутреннему чутью,

которое оказалось самым верным. То. какой ее сделали ухаживальщики бухана, да что там, даже

80

80

ухаживальщикам Олафа не удалось так подчеркнуть ее природную красоту. Она выбрала белое

платье из такой пластичной ткани, что она казалась второй кожей, облегая и подчеркивая изящную

фигуру девушки. Рыжие пышные кудри, засверкали в утренних лучах, словно живя своей жизнью,

подчеркивая хрупкую белизну кожи. Глаза светились из-под длиннющих пушистых ресниц, чуть

припухшие губы пунцовели — цветок на заре или заря на цветке? Плащ из мохнатой ткани ржавого

цвета был совсем не лишним, уже наступил сезон ветров, особенно холодный в этом году, и

крамсонам приходилось тщательно укутываться, покидая жилища. В руках у Стелы была повязка

из той же белоснежной ткани, что и платье. Повязка, которой закрывают лицо женщины-

крамсонки, те, которым есть, что скрывать — особенную красоту, чтобы не быть проданной или

изуродованной завистливыми соплеменницами; или же особенное уродство — тут уже по