Мир лишённый тайн - [99]

»

— Очень интересно посмотреть. Надо будет глянуть на этот ужас наказания террористов, — отреагировал Красовский на репортаж журналистов на новостном канале.

— Не ожидал, Атольич, что ты такой кровожадный, — иронично проговорил, качая головой, Жуков.

— Да я издалека и только взрывы. Красиво же и мощь впечатляющая, — поддержал игру начальник.

— Теперь на предложение сложить оружие будут бежать, обгоняя друг друга, — зло высказался Туркин.

— Не все, не все. Фанатиков там хватает. Кто-то да уцелел и как бы ни продолжили то, что начали в США и Европе. Ещё и к нам теперь могут заглянуть. Или торкнет тех, которые уже у нас, — предположил Кустов.

— Будем надеяться, что наше руководство знает, что делает. И продолжит начатое. Выявить всех бомбистов теперь явно легче. Главное чтобы ресурсов хватило, — Красовский выключил телевизор. — И так переходим к текучке.

Целый день опера трудились, в основном занимаясь бумагами. Любое дело, его раскрытие и тем более задержание тут же обрастало ворохом пока ещё необходимых документов. А учитывая количество, которое по своей радостной глупости инициировали сотрудники, выделенного времени на рассмотрение и оформление категорически не хватало. Преступники также пока ещё плохо прониклись идеей неизбежности наказания и подкидывали новые «дрова». Так что очень часто Борису Анатольевичу приходилось в приказном порядке выгонять подчинённых с отдела домой, даже под угрозой срыва законных сроков по материалам. Работа всё больше превращалась в рутину. Но не для тех, кто раз за разом испытывал чувство выполненного долга и радость от достижения справедливости. Это как читать, раз за разом книги с похожим сюжетом. Кого-то это раздражает, а кто-то, несмотря на всю похожесть, с удовольствием, каждый раз получает удовлетворения от победы главного героя над злом, пусть даже это достигается одинаковым способом и в одинаковых условиях.

— Так давайте на сегодня уже всё. Валите домой. Шпаги в ножны.

— Анатольич?!

— Ничего не знаю! Вон съездите лучше проведайте нашего французского коллегу. Он днюет и ночует в больнице. Всё ждёт, когда очнётся его заклятый друг.

Поворчав для порядку, но прекрасно понимая, что шеф прав, да и усталость сказывалась, все стали собираться. Всем скопом в больницу решили не ехать. Отправились только Кустов и Туркин.

— Интересно где он там ночует? — усмехаясь спросил Игорь.

— Известно где. Француз же, — управляя своей машиной, отозвался Иван.

— И что?

— Ты что не в курсе? Вадим же ездил туда к нему. Рассказывал…

— Видно меня сия информация миновала.

— Да всё просто охмурил пару медсестёр. Может, уже больше. Они в нём души не чают. И кормят, и поют, а он им о любви всё рассказывает и показывает. «Амур и глазами так у-у-у-у-у».

Учитывая гражданство и заинтересованность иностранных силовых структур, Пьер Дель Фурнье лежал в отдельной реанимационной палате. А из-за заинтересованности ФСБ, палата эта была в обычной больнице.

Поднявшись на второй этаж, оперативники услышали шум, а потом и женский крик. На встречу в сторону поста пробежала медицинская сестра. Бросившись к палате и уже догадываясь, что может происходить, Туркин достал пистолет и передёрнул затвор. Это его несколько задержало, что и спасло от последствий. Иван же, вырвавшись вперёд, первым забежал в палату. А там…

Жан-Мари в этот день вместе с симпатичной медсестрой Танюшей периодически навещал помещение, где лежал Фурнье. Ей это было необходимо делать по инструкции просто для наблюдения и кроме того в определённое время менять растворы в капельнице. В этот раз поводом посетить больного стало слишком нескромное приставание Леруа и, чтобы избежать ненужной конфронтации, Таня придумала новую надобность вне графика. Войдя в палату они сразу увидели валяющегося на полу сотрудника полиции и неизвестного в странном спортивном костюме, который, стоя к ним спиной, вкалывал что-то в капельницу.

— Fils de pute! — выругался Жан-Мари и попытался схватить этого неизвестного за шиворот, но тот, даже не оглядываясь поднырнул под руку и разворачиваясь нанёс удар ногой, от которого Леруа вместе с подставленным блоком отбросило назад. Медсестра, закричав, выбежала.

Левая рука была явно сломана. Привычным усилием, заставив себя забыть о боли, француз предпринял попытку напасть снова. Все его удары ногами были блокированы. Сам он из двух ответных защитился лишь от одного, из-за чего «отсохла» ещё и правая рука, а от второго в голову он повалился на пол. От последнего и смертельного его спасло появление Кустова.

Неизвестный сориентировался быстро. Прямой пинок ногой отбросил Ивана обратно в коридор, где, ударившись об стену, опер сполз на пол. А таинственный боец вероятно решил догнать медсестру, но, выскочив из палаты, увидел Жукова и наметился уже напасть и на него.

Юра успел выстрелить два раза, чем изменил решимость нападавшего. Правда, от обеих пуль тот каким-то чудом увернулся или оперативник от неожиданности промазал, что было странно на таком расстоянии. Медсестра же тем временем добежала до поста и начала куда-то звонить, а с другой стороны коридора показались ещё люди.