Мир лишённый тайн - [69]

— Понятно. Либо кто-то из них говорил между собой на французском, а кто-то на арабском.

— Да. Возможно и так.

Вернулась собака, успевшая сбегать за это время до Ленинского проспекта.

— Ну что скажешь Ириска? — к удивлению Петра, обратился Владимир Опов к овчарке.

За неё ответил парень в шлеме.

— Запах одежды точно такой же. Запах человека она говорит, что очень похож, но в то же время сомневается, — при этих словах собака виновато опустила голову, скосив взгляд на хозяина. — Как-то странно в общем. Это похоже на то, что Ириска не может объяснить мне свои сомнения, так чтобы я их понял. Ну и последнее, это он уехал на машине.

— Ясно. Ожидаемо. Спасибо Ириска, спасибо Григорий. Ну пойдёмте, поговорим у вас в тиши храма, — повернулся к служителям этого строения, сотрудник ФСБ.

Уже на обратном пути Пётр опять почувствовал неприятное ощущение, как будто от взгляда в спину.

Глава 15

Учитывая количество дел, которые подняли и раскрывали оперативники, множество процессуальных действий, совершаемых по ним, необходимых задержаний, экспертиз и так далее, и связанного с этим бумаготворчеством, никто из отдела даже не подумал посмотреть прошлое дальше событий в ресторане. Всё было понятно и не вызвало подозрений. Показания свидетелей, взятые анализы крови, говоривший о сильной степени опьянения, раскаяние задержанного до полных соплей, указывали на конкретный состав преступления. Дольше всех переживал Кустов, как давно и ближе знавший и Майю, и Виктора с Давидом, и их родителей. Ну и ещё, с не закрытой профессиональной коркой душой, Дарья и Анна, появляющиеся в отделе в свободное от учёбы время. Но помочь и исправить здесь было нечего.

— Иван, ты же понимаешь тут чёткая сто девятая. Причинение смерти по неосторожности. Да он урод. Да его, скорее всего, даже не посадят. Но ты, как никто другой должен понимать ситуацию, — сказал ему тогда Красовский. — Ты лучше присмотри и поговори ещё раз с Арон Абрамовичем. Он мужик крутой. Как бы чего не натворил в его то состоянии.

Разговор с отцом Виктора после этого был, но так как сказать особо было нечего, кроме выражения сочувствия, то понять настрой и мысли, замкнувшегося в себе человека было невозможно. Ещё тяжелее было при присутствии матери и Майи.

Более-менее удалось сгладить ситуацию именно Майи, когда она сказала, что беременна. Надежда на появление внука или внучки слегка вдохновило родителей. Её заставили лечь на сохранение сначала в платную клинику в Москве, а потом, когда врачи заверили в безопасности перелёта, отправили и в Израиль, чтобы будущей маме быть подальше от всех скорбящих. Да и врачи там получше, если что.

В день, когда должен был состояться очередной суд по этому делу. Всё изменилось после звонка Давида. Вначале он позвонил Кустову:

— Иван, шалом.

— Шалом.

— Я звоню тебе первому так как ты, естественно, лучше знаешь ваши законы. Важно понять, что известная мне информация меняет и на что можно рассчитывать. Чтобы уже это озвучить при разговоре с родителями Виктора.

— Слушаю тебя.

— У меня была возможность более детально просмотреть хронопласт и заглянуть немного дальше. Я сделал это из простого интереса, что за человек этот Константин. Смысл в том, что за неделю до события в ресторане, у этого преступника был разговор. Я тебе скину ПВК. Посмотри. Если коротко, то Виктора заказали. Все действия были постановочными.

Иван бросил папку с делами, которую держал в руке и суетливо схватил первую попавшуюся бумажку и ручку и тут же бросил и их.

— Диктуй, — запомнив серию пространственно-временных координат, он кратко попрощался: — Я посмотрю и сразу перезвоню. Пока не говори никому больше. Сам понимаешь.

— Да понимаю. Жаль, что у вас ещё нет подобия «Саклара».

Просмотр не занял много время и хоть в темноте было тяжело понять, кто даёт указания, но догадаться совершенно несложно.

— Ты понимаешь, что про это нельзя говорить отцу?

— Я не могу не сказать, — ответил Давид перезвонившему оперативнику.

— Ну хотя бы повремени.

— Нет, Иван. Меня не поймут, если я сейчас не скажу. И я сам себе не прощу.

— Да кто узнает?

— Я считаю, что такую информацию утаивать нельзя. Как у вас говорят: «Дорога ложка к обеду». Тем более ты же понял, почему он это сделал? Его не будет в России и вы его уже, скорее всего, не достанете. Единственное, что тут можешь сделать ты и именно поэтому я звоню тебе первому, подъехать и поговорить ещё раз. Уже с учётом этой информации.

— Наш разговор наверняка посмотрят. Впрочем. Хорошо. Ты знаешь как сказать, а я выезжаю.

Понимая, что не так и просто будет, быстро найти в хронопласте, с кем он говорил и услышать диалог полностью, Иван сразу поехал к родителям Виктора. Он не знал, как выкрутиться из этой ситуации. Такой человек, как Романов, наверняка хорошо всё продумал и возможно даже уже покинул страну. В любом случае было понятно, что он также активно использует таймстриминг и в отличие от других преступников, пытающихся таким образом скрыться от правосудия, князь может преуспеть.

В это время Давид позвонил Арону Абрамовичу. Говорили они на иврите, что также давало, по его мнению, некоторую фору для сокрытия осведомлённости виновных и время для принятия решения.