Мир истории: Россия в XVII столетии - [25]
Дворянство же сыграло решающую роль в провале «боярской попытки» (конец 1681 года) разделить государство на наместничества во главе с «вечными» (бессрочными) наместниками из «великородных людей». Не в интересах средних и мелких дворян было возвышение надменных столичных аристократов. И потому последние потерпели поражение. А недолгое время спустя — новый для них афронт: 12 января 1682 года Боярская дума под нажимом тех же дворян отменила местничество.
В XVII веке немалое число худородных дворян проникли в столичные сферы — по родству с царем, фавору, заслугам на бюрократическом поприще. Как тогда стали говорить люди незнатные, но удачливые, «всяк велик и мал живет государевым жалованьем». Дворяне входили в среду думских чинов и приказных судей, военных и посольских руководителей. Иные из них стали богатейшими людьми. Б, И. Морозов, имевший в начале карьеры, в 20-е годы, всего 151 крестьянский двор, к началу 60-х стал владельцем 9,1 тысячи дворов. Многие тысячи дворов получили в конце столетия Нарышкины.
Бурный и неспокойный XVII век во многом потеснил старую аристократию. Один из ее представителей, князь И. М. Воротынский, с тоской вспоминал (дело было при первом царе из Романовых):
«Бывали на нас опалы от прежних государей, но правительства с нас не снимали; во всем государстве справа всякая была на нас, а худыми людьми нас не бесчестили».
При том же Михаиле Федоровиче и сыне его Алексее около царского трона не было уже представителей многих старинных и знатных фамилий: князей Курбских и Холмских, Микулинских и Пенковых, а из некняжеских родов — Тучковых, Челядниных, Годуновых, Сабуровых и прочих. Вскоре сошли со сцены Мстиславские и Шуйские. А в XVI столетии они блистали на военном поприще, в государственном управлении, имели политический вес и навыки. Им на смену пришли худородные: помимо названных выше, Боборыкины и Языковы, Толстые и Хитрые, Чаадаевы и Чириковы, из князей — Долгорукие и Мосальские, Прозоровские и Урусовы. Они пробились вверх по чиновной лестнице, вплоть до Боярской думы; иные входили даже в ближнюю, или тайную, думу при «превысочайшей особе».
Уже тогда становятся влиятельными в государстве лица, которых в XVIII веке назовут фаворитами, людьми «в случае».
Большие земельные владения с крестьянами принадлежали духовным феодалам: патриарху Московскому и всея Руси и митрополитам (назначались в наиболее крупных городах), архиепископам, черному духовенству (монашеству). Большинство их было по происхождению боярами и дворянами. Белое духовенство (городские и сельские священники, дьяконы) пополнялось из собственной среды, а также из крестьян и посадских людей. Но тоже жило за счет эксплуатации трудовых людей — своей паствы.
В XVII веке власти продолжали курс своих предшественников на ограничение церковного землевладения, Уложение 1649 года, например, запретило духовенству приобретать новые земли. «Посадское строение» середины столетия лишило его многих белых слобод и дворов в Москве и других городах, приносивших немалые доходы. Ограничивались привилегии церкви в делах суда и управления. Сохранил их только патриарх. По тому же Уложению суд и управление в церковных и монастырских владениях передали специально созданному учреждению — Монастырскому приказу во главе с царскими (не патриаршими!) окольничими и дьяками.
Но церковь не сдавала свои позиции — в 60-е и 70-е годы она добилась лишения Монастырского приказа судебных функций, а затем его упразднения.
Крестьяне и холопы
В отличие от феодалов, особенно дворянства, положение крестьян и холопов в XVII столетии существенно ухудшилось. Из частновладельческих получше жилось крестьянам дворцовым, хуже всех — крестьянам светских феодалов, особенно мелких.
Крестьяне работали в пользу феодалов на барщине («изделье»), вносили натуральный и денежный оброки. Обычный размер «изделья» — от двух до четырех дней в неделю, в зависимости от размеров барского хозяйства, состоятельности крепостных (богатые и «семьянистые» крестьяне работали больше дней в неделю, «скудные» и «одинокие» — меньше), количества у них земли. Крестьяне пахали пашню и косили сено для господ, обрабатывали их огороды и сады, вывозили навоз на поля и строили мельницы и плотины, чистили пруды, делали «езы», «заколы» для ловли рыбы, многое другое. Самой горячей порой были «згонные» (общие) работы во время сева и жатвы, сенокосе и починки плотин, когда «жили на работе сколько доведетца».
«Столовые запасы» — хлеб и мясо, овощи и фрукты, сено и дрова, грибы и ягоды — возили на дворы к владельцам те же крестьяне. Плотников и каменщиков, кирпичников и живописцев, других мастеров дворяне и бояре брали из своих сел и деревень. Крестьяне работали на первых фабриках и заводах, принадлежавших феодалам или казне, изготовляли на дому сукна и холсты и т. д. и т. п.
Все необходимое для повседневной жизни в городе бояре и дворяне брали в виде оброка с крестьян. Стольник А. И. Безобразов в 60-70-е годы требовал из белевских вотчин в год 18 ведер вина, 7 пудов мяса свиными окороками и молодыми поросятами, 16 баранов, 16 аршин холста, 15 аршин сукна, 16 кур, 16 «обувей лаптей», по двое шлей, вожжей, гужей, тяжей и «ужищ». Везде владельцы получали «короваи» масла и сало, сыр, творог и сметану; в иных местах — орехи и ягоды, хрен и грибы. Брали изделия деревенских мастеров из железа и дерева, кожи и рогожи, рыбу и мед и т. д.; все это, как говорили тогда, и счесть и знать не уметь. Исполнялись и разные прихоти: тот же Б. И. Морозов пожелал однажды «у ково есть у охотников скворцы, собрать у всех», доставить к нему в Москву в большой клетке, «чтоб их, до Москвы везучи, не поморить; и не тесно б им было».
