Мир физики и физика мира. Простые законы мироздания - [55]

На самом деле теории заговора – это полная противоположность научным теориям, поскольку их авторы выискивают все возможные свидетельства против себя самих и интерпретируют их таким образом, чтобы скорее поддержать, а не опровергнуть свою основную идею, исключив тем самым возможность опровержения своих утверждений. Многие из адептов этого пытаются интерпретировать и учитывать только те свидетельства, которые подтверждают их первоначальные гипотезы. Это называется склонностью к подтверждению. Часто, особенно в области идеологических убеждений, мы также слышим термин «когнитивный диссонанс» – это когда вы чувствуете дискомфорт, если информация подтверждает точку зрения, противоположную вашей. Мощное сочетание склонности к подтверждению и когнитивного диссонанса работает на укрепление уже существующих убеждений. Поэтому, когда мы пытаемся переубедить таких оппонентов с помощью научных данных, это часто оказывается бесполезной тратой времени.

Понятно, что людям, на которых льется поток полярных взглядов от разных средств информации, трудно разобраться, кому же стоит верить. Как им отличить точную, экспериментально подтвержденную информацию от «фейк ньюс»? Ученые могут сделать одно: разобраться с проблемой ложного баланса. Например, сейчас, когда почти все климатологи мира признают, что климат Земли быстро изменяется из-за человеческой деятельности и что надо срочно принимать меры, если мы хотим предотвратить катастрофические последствия этих изменений, средства массовой информации не спешат предоставлять слово человеку, защищающему противоположную точку зрения. Ибо при этом у слушателей и зрителей создается впечатление, что обе точки зрения имеют одинаковое право на существование. Помимо весомости научных доказательств, различие между ученым, утверждающим, что антропогенный фактор в климатических изменениях реально существует, и его оппонентом заключается в том, что первый на самом деле допускает, что он не прав.

Ученый всегда согласится с тем, что, возможно, изменение климата не происходит; возможно, неверны теория эволюции или теория относительности. Может быть, сила притяжения не всегда притягивает меня к земле и медитация даст мне возможность левитировать. Однако эти «возможно» не означают, что мы чего-то не знаем. Мы абсолютно уверены, что продолжим тестировать наши теории, а если они пройдут тестирование, мы поверим в них и будем обсуждать их с людьми, далекими от науки. Но, будучи учеными, мы склонны исходить из принципов честности и сомнения. Как слово «теория» имеет в науке иное значение, нежели в быту, слово «уверен» также значит для ученых нечто особенное. Конечно, на самом деле я совершенно уверен, что нельзя взлететь, преодолев силу притяжения с помощью медитации. Я также уверен, что Земля круглая, что ей миллиарды лет и что жизнь развивается путем эволюции.

Уверен ли я, что темная материя существует? Почти.

О правде

Часто говорят, что есть разные способы постичь истину, что, собственно, есть разные виды истины. Конечно, философ или теолог, читающий эти строки, сочтет мой упрощенный взгляд на этот вопрос безнадежно наивным, однако я лично полагаю, что абсолютная истина – это то, что существует на самом деле, независимо от восприятия человека. Так что, когда я говорю о науке как о поиске истины, я имею в виду, что ученые пытаются как можно точнее познать конечную природу вещей, объективную реальность, которая ожидает открытия и интерпретации. Иногда может показаться, что эта объективная реальность – не более чем собрание фактов о мире, которые мы постепенно познаем, пока не познаем их все. Но помните, что в науке мы никогда ничего не можем знать наверняка. Всегда существует шанс, что через какое-то время мы поймем еще больше, и это еще на шаг приблизит нас к конечной истине, которая и является нашей целью.

В науке существует много идей и концептов, в отношении которых мы так уверены, что можем спокойно считать их фактами. Если я спрыгну с крыши, Земля притянет меня к себе (а я чуть-чуть подтяну ее наверх) согласно простому математическому уравнению, и это практически факт. Мы еще не знаем всего про гравитацию, но мы точно знаем, как она действует на объекты. Если я брошу мяч с высоты пяти метров, я без всякого секундомера буду знать, что, прежде чем удариться о землю, он пробудет в воздухе одну секунду – не две, не половину, а одну секунду. Когда-нибудь мы, возможно, разработаем новую теорию квантовой гравитации, но она никогда не подтвердит, что мячу понадобится в два раза больше или меньше времени, чем получается согласно ньютоновскому уравнению. Это – абсолютная истина нашего мира. Нет никакого философского аргумента, способа медитации, духовного учения или религиозного прозрения, или даже инстинктивного ощущения или политической идеологии, которые могли бы убедить меня, что мячу, брошенному с высоты пяти метров, нужна одна секунда, прежде чем удариться о землю. А вот наука – может.

Значит, в каком-то смысле еще остающиеся пробелы в наших знаниях о законах Вселенной – о природе темной материи, верности инфляционной теории, правильной интерпретации квантовой механики, истинной природе времени и так далее – не изменят нашего понимания сил, материи и энергии, формирующих мир вокруг нас. Будущие успехи физики не заставят устареть то, что мы уже знаем. Они просто приведут к более детализированным и глубоким знаниям.