Мир дураков 2. Двадцать пять лет спустя - [4]
9. Отсутствие вычурного оволосения, пирсинга, татуировок: обычно умник в состоянии налаживать свои отношения с дураками, не прибегая к подобным способам подлаживания под их дегенератскую моду.
10. Отсутствие признаков психических и нервных нарушений (умникам, как правило, удаётся их избегать, хотя иногда опять-таки сильно вредит наследственность). К таким признакам могут быть отнесены: тики, косоглазие, излишняя моторика, в том числе бегание глаз.
11. Как правило, закрытый рот — потому что…
— молчание — золото;
— правильное дыхание — через нос, а не через рот;
— жевать лучше с закрытым ртом;
— в закрытый рот не залетают насекомые, не попадает пыль и не плюют встречные заразные негодяи.
12. Всякие умные выражения лица, «задумывания», проницательные посматривания, бдительные прищуривания. Или, наоборот, выражения безразличия при наличии объектов, вызывающих повышенное внимание дураков.
Разумеется, надо учитывать, что умникам нередко приходится маскироваться, а дураки имеют склонность подражать.
Далее, есть области деятельности, накладывающие на физиономию специфический отпечаток. К примеру, актёрам приходится много «работать лицом», из-за чего случаются ранние морщины.
Про непреодолимую роль наследственности было уже сказано. Она вдобавок влияет и на скорость старения.
Про борьбу с вредными факторами, которые порождаются дураками, тоже было уже сказано: дураки бывают настолько продуктивны, что даже могучим умникам защититься полностью от всего не хватает ума. Но умники хотя бы ничего не добавляют к этим факторам от себя.
Чем старше индивид, тем ярче уровень его интеллекта отражается на его физиономии.
Физиономические признаки умника можно использовать для имитации наличия большего ума, чем есть на самом деле. В процессе имитации может достигаться такая же польза для организма, какая была бы при действительном наличии ума. Это дуракам на заметку.
Уровень интеллекта также более-менее выдаётся голосом (не речью даже). У дураков нередки хрипота, плохая дикция, бедность модуляций. Их речь напоминает собачий лай, а смех — лошадиное ржание.
5. Как распознавать дураков и умников в сложных случаях.
Как отбирать действительных умников. Умники бывают специализированные и широкого профиля. Для интеллектуализации культуры требуются в основном последние.
Специализированных умников можно определять по профессиональным достижениям, но эти умники мало на что способны вне областей своей специализации. Они — кирпичики, а нужен связующий их цемент. Это умники широкого профиля. Таких выявлять сложнее. Надо, среди, прочего, обращать внимание на отсутствие «вредных привычек» и всяких «болезней образа жизни» типа большого живота или геморроя: большой живот, геморрой и т. п. могут быть разве что у псевдоумников и специализированных умников.
Как перемещается по местности человек с больными ногами? Он старается делать это поменьше, выбирает пути поровнее, покороче, ставит ноги не куда попало и боится споткнуться или наступить на неровность, а ещё ищет дополнительную опору (перила, стену), а то и использует трость. Приблизительно так же перемещается по жизни опытный человек с переразвитым умом: избегает во что-то ввязываться вне тех немногих областей, которые более-менее освоил, выбирает себе проблемы полегче, при решении их не доверяет вполне ни своим идеям, ни своей памяти, а ищет советов и критики. Он знает, что «рассеян» (так мягко называется склонность умных людей забывать сделать простые очевидные вещи) и применяет всякие трюки, чтобы компенсировать эту слабость.
Действительный опытный умник не набрасывается на проблемы с радостью, а шарахается от них, почти как чёрт от ладана. В частности, он очень не любит, когда домашние начинают его чем-то грузить: ему хватает того, чем его нагрузили на работе. Потом, ему ведь приходится местами думать за всю страну, а то и за всё человечество в целом, а это изнуряет тоже. Соль в том, что решения для разных житейских проблем легко находятся только у дураков, а умникам открывается столько всяких нюансов, что мозг оказывается близок к состоянию кипения. В конце концов умник обычно справляется и с проблемами житейского характера (иногда даже справляется блестяще), но ему надо долго входить в тему, настраиваться на неё, отрываться от тех забот, в которые он успел войти до этого.
6. Ум и словесное творчество.
Могут выделяться следующие уровни пишущих интеллектуалов:
1-й: знаток чужого подхода;
2-й: доработчик чужого подхода;
3-й: разработчик нового подхода в рамках существующей мыслительной парадигмы;
4-й: разработчик новой мыслительной парадигмы и ряда собственных подходов в рамках её.
Если подход верифицируемый, практически значимый, то интеллектуал — рационалист, а если подход неверифицируемый, практически незначимый, то интеллектуал — абсурдист.
Доработка чужого подхода легко выдаётся за разработку нового, своего. Труднее (но тоже возможно) — выдать её за разработку новой мыслительной парадигмы.
Креативность не есть надёжный признак ума: дураки тоже бывают креативными, только придумывают либо простенькое, либо узко специализированное, либо чепуху.
Эрнест Миллер Хемингуэй (1899–1961) — американский свихнутый писатель, стиль которого якобы «значительно повлиял на литературу XX века».
Книга ориентирована не только на представителей специальных служб, но также на сотрудников информационно-аналитических подразделений предприятий и политических организаций, на журналистов, социологов, научных работников. Она может быть полезной для любого, кто из любопытства или с практической целью желает разобраться в технологиях аналитической работы или просто лучше понять, как устроены человек и общество. Многочисленные выдержки из древних и новых авторов делают ее приятным экскурсом в миp сложных интеллектуальных технологий.
Книга в систематизированной форме излагает способы защиты от различных вредных факторов. Даются существенные и выверенные рекомендации, для реализации которых не требуется каких-либо особых качеств, усилий, средств. Рассматриваются различные трудности, с которыми может столкнуться каждый. Приводятся необходимые сведения по медицине, технике безопасности, пожарной тактике, биологии, физиологии человека и т. д. Книга предназначена для всех, кто хочет добиться многого, не слишком рискуя, или хотя бы жить спокойно и долго.
Выбор поприща, женитьба, устройство на работу, плетение интриг, заведение друзей и врагов, предпринимательство, ораторство, политическая деятельность, писательство, научная работа, совершение подвигов и другие аспекты извечно волнующей многих проблемы социального роста рассматриваются содержательно, иронично, по-новому, но со ссылками на древних авторов.
Дураковедческое эссе. Апология глупости. Тоскливо-мрачная картина незавидного положения умников. Диагнозы. Рецепты. Таблетки.
Как находить время для приятного и полезного. Как выжимать побольше из своих скудных возможностей. Как сделать лень своим жизненным стилем и поднять ее до ранга философской позиции. Попытка систематизации, осмысления и развития лентяйства. Краткое пособие для людей, ищущих свободы и покоя. Куча очевидных вещей, которые для кого-то могут оказаться долгожданным счастливым открытием. Может быть, некоторые мысли, высказанные в этой книге, вовсе не блещут значительностью и новизной, зато они наверняка отличаются хотя бы полезностью.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.