Мир Чаши. Дочь алхимика - [140]

— Алан Бескрылый заплатил более чем достаточно за Силу своего рода, — жестко ответила Жозефина. Аделина только дернула плечом.

— Скажите, вы не замечали за собой ускорение восстановления Силы, усиление способностей? Огромное влияние на людей?

— Первое — да, о последнем же не мне судить, — искренне ответила Жозефина.

— Это тоже влияние артефакта. — Альдскоу снова мазнула взглядом по ладони сюзерена, сжавшейся на пустоте. — Есть такое понятие, как аура героя. Она притягивает людей, воодушевляет их, они исполняют приказы не из чувства долга, а с искренним обожанием. К тому же клинок защищает вас и от оружия, от заклинаний, иначе вы были бы статуей еще с полвека. Но свою цену имеет все, и избавиться от Убийцы Богов невозможно.

— Я учту это. Благодарю. Что-то еще?

— Не давайте ему выбора и воли. Направляя его на человека или нечеловека, вы должны точно знать, что вы собираетесь сделать, и позаботиться о том, чтобы он тоже это знал.

Это был действительно полезный совет, и Жозефина кивнула в знак принятия услышанного.

— Однажды я убила им человека, — произнесла она с неизжитой печалью. — Это был бой до первой крови, но мой противник погиб от раны, от которой не должен был.

— Если он попробовал в вашей руке крови — избавиться от него вы точно не сможете.

— Нет места в мире, где я могла бы оставить эту вещь. Я не имею права.

Артефакт такой мощи, порожденный Тьмой, невозможно было доверить ни земле, ни воде, ни одному из существ — неизвестно, кто найдет его и как им воспользуется. А Жозефина твердо знала, что, пока она жива и владеет черным клинком, она не позволит ему умножать Тьму — одного раза было более чем достаточно, и непривычка к новому боевому ножу не могла служить оправданием.

Аделина только усмехнулась.

— Я знаю нескольких людей и нелюдей, которые отдали бы правую руку, чтобы обладать этой вещью.

— Маловато, — вздохнула Жозефина. Что такое правая рука по сравнению с лучшей частью своей души…

— А я бы отдала сотню людей и нелюдей, чтобы только не владеть ею.

— От этого вы избавлены, слава Светлым богам.

Между двумя женщинами на миг промелькнула невидимая, но оттого не менее настоящая молния. Они не двигались, только смотрели глаза в глаза; и все же сторонний наблюдатель, увидь он их сейчас, сказал бы, что меж ними произошел поединок — и та, что была высокой, черноволосой, красивой, куда более яркой, проиграла другой, младше, ниже ростом и скромнее одетой.

Вероятно, по той самой причине, по которой первая стала вассалом, а вторая — сюзереном.

— Верно. Примите мой совет: будьте очень аккуратны с магией крови и с вашей Жизненной Силой. Целители иногда передают ее часть своим подопечным, так знайте, что тот, кого вы, как думали, исцелили, может погибнуть в страшных мучениях.

— Я недавно именно так спасла человека, — непререкаемо ответила Жозефина. Она вовсе не собиралась позволять Аделине поколебать уверенность в своих силах.

— Я просто предупредила, — мягко улыбнулась графиня. — Итак, — она заговорила совсем иначе: изменился голос, она вновь собралась, и ощущение чужого ужаса уползло на задворки сознания, — что вы собираетесь призвать?

— Чирика. Насколько я помню, вы видели его.

— В таком случае вам достаточно будет начертить полиграмму, в которую можете войти вы. Для полиграммы Призыва всегда нужно учитывать размер того, что вы призываете. И пока чертите, проговаривайте, для чего вы это делаете, чтобы ваш клинок знал это столь же четко и ясно, как знаете вы сами.

Жозефина принялась окружать уже готовый круг новыми линиями трех наложенных друг на друга звезд. Аделина иногда подсказывала: «Вот этот луч на ладонь длиннее, тогда вектор будет жестче… подчеркните там, чтобы четче обозначить репер… теперь знак Призыва, он похож на плоский крюк…»

Стоило мизерикордии выписать последнюю завитушку, как законченная полиграмма слабо засветилась видимым даже обычному глазу сиянием.

— Теперь войдите внутрь и позовите свою птицу.

От закрывшейся Аделины теперь почти ничего не чувствовалось, кроме того, что она жива, но при этих словах вовне что-то рванулось — и было остановлено прежде, чем Жозефина поняла, что это. Она шагнула в круг, ступая так, чтобы не нарушить линии, и несколько раз вздохнула, сосредотачиваясь.

— По праву создателя я зову свое творение к себе. Где бы ты ни был, что бы ни делал, сотворенный мной Чирик, вернись сюда, не причиняя вреда и разрушения месту, в котором ты появишься. Явись немедленно!

В нескольких шагах от полиграммы Призыва на земле вырисовался магический узор, и в нем появился кусок сложенной из камня стены, в нише которой лежал на брюшке каменный воробей. Жозефина бросилась к нему, но смогла сделать лишь неполный шаг, отделявший ее от границы внутреннего круга, и по вдруг сгустившемуся воздуху перед ней пробежала стремительная сияющая рябь магического барьера.

— Как это понимать? — поинтересовалась де Крисси у графини Альдскоу. Та встретила и выдержала ее взгляд.

— Я решила, что вам будет полезен еще один урок. Попытайтесь выбраться.

— Вам не кажется, что подобное поведение не соответствует связывающей нас вассальной клятве? — Голос Жозефины был холоден, как камень близких скал.