Мир без границ - [66]

Изменила ли его так сильно смерть друга? Или то, что он сам едва не погиб и долгое время находился на грани смерти? Или дело было в чувстве ответственности за другого человека, за Эмму? Ведь в то время, по расчетам Аркадия, они уже собирались создать семью – в биографии супругов Маевских говорилось, что поженились они через шесть лет после покушения на Любима. Вероятно, причина крылась во всех событиях вместе…

Впрочем, так ли это важно? Главное, что два самых близких друга Аркадия возвращались с работы домой со счастливыми лицами, и впереди их ждали двадцать с лишним лет счастья. О чем они, правда, пока не знали. Зато незримо присутствовавший рядом с ними в тот летний день 2260 года друг, которого они считали погибшим, знал о них все, и, глядя в их излучающие любовь и радость лица, он тоже почувствовал себя совершенно счастливым.

Точно такое же счастье он ощутил за минуту до своей не состоявшейся гибели во время взрыва, когда бежал к Любиму в больницу и понял, что желает им с Эммой быть вместе, а сам готов отойти в сторону и не мешать своим друзьям.

Глава VI

За следующий месяц Аркадий заглядывал в Петербург XXIII века еще три раза и имел возможность полюбоваться пышной свадьбой Любима и Эммы и первым днем рождения их детей-двойняшек. Даты всех этих событий нашлись в архивах, а жили Маевские все в той же квартире, когда-то принадлежавшей прабабушке Любима, так что найти эти моменты времени не представляло труда. Но больше подглядывать за жизнью друзей Светильников не стал – убедившись, что начало их семейной жизни сложилось хорошо, он решил, что этого достаточно. «Хватит жить прошлым, – напоминал он себе каждый раз, когда снова чувствовал соблазн узнать, что происходило дальше с Эммой и Любимом. – У тебя здесь, в настоящем, полно дел!» Поначалу приходилось повторять это довольно часто, но постепенно Аркадий научился быстро переключаться с ностальгии по прошлой жизни на теперешние дела – их у него действительно хватало.

На работе почти каждый день происходили «нырки» в прошлое, а Светильников то выполнял обязанности диспетчера, то служил «мальчиком на побегушках» в зале переброски или у врачей. С Анатолием он время от времени пересекался по работе, а с его женой почти не виделся – лишь изредка они связывались на пару минут по видеофону и обменивались несколькими дежурными вопросами «Как дела?». Тол теперь по большей части занимался новыми людьми, прибывшими из прошлого, помогая им адаптироваться в XXV веке, а Тала – изготовлением новых органических манекенов, и даже о своей работе оба успевали рассказать лишь вкратце, пообещав поделиться подробностями позже, когда у всех появится больше свободного времени. Правда, о том, когда наступит такой желанный момент, все трое не имели ни малейшего понятия.

Единственной возможностью отдохнуть и побыть наедине с собой для Светильникова оставались поездки из дома на работу и обратно. Перед началом своей смены он специально выходил на час раньше и ехал на более медленной «живой» дороге, удобно устроившись на мягкой скамейке и любуясь проплывающими мимо видами. Каждый раз они выглядели чуть-чуть по-разному: менялись узоры, украшающие стены домов, меняли цвет подсветка памятников и спрятанные в кронах деревьев фонарики… Жители Петербурга больше не страдали ни от постоянно пасмурной погоды, ни от однообразия городских видов. Тоска от бесконечных дождей, серого неба и одинаковых домов на окраинах – все то, что Аркадий нередко вспоминал, думая о своей жизни в XXIII веке, – осталась в прошлом. Хотя позже, съездив в отпуск в другие города, он обнаружил, что узоры на стенах и другие меняющиеся украшения можно увидеть и там – так выглядела одна из сложившихся лет сто назад традиций. В любом случае Светильникову эта роспись стен внутри и снаружи, скорее, нравилась.

Но все умиротворение, приходившее к нему, когда он разглядывал узоры, мгновенно улетучивалось, стоило шагнуть на территорию Института хроноисследований. Почти сразу он сталкивался с кем-нибудь из коллег – или куда-то спешащих, или требовавших, чтобы он немедленно начал что-нибудь делать.

Так вышло и сегодня. Не успел Аркадий войти в тот корпус, где находился его кабинет, как из лифта ему навстречу выбежал технический координатор Лев Сергеев, с легкостью тащивший переброшенный через плечо органический манекен.

– Арк, ты что, только приехал?! – изумленно воскликнул техник. – Ты же уже давно должен быть готов, мы же через двадцать минут начинаем!

– Так я через двадцать минут и приготовлюсь! – пожал плечами Светильников. – Чего ты суетишься?

– Да Тала, растяпа, несколько кукол перепутала, их надо срочно заменить! – принялся жаловаться Лев. – Беги к заднему входу, они там свалены в углу, помоги нам их носить!

– Ох, сейчас! – Аркадий побежал в конец коридора на первом этаже. Навстречу ему торопились Динара с Маратом. Каждый из них тоже нес по манекену, молодые люди скороговоркой повторили Светильникову то же, что сообщил Сергеев, и помчались дальше. Аркадий же заспешил ко второму входу в главный корпус – там несколько студентов-практикантов выгружали из небольшого фургона копии людей, завернутые в прозрачную защитную пленку.