Мир Авиации 2003 01 - [27]
Почти сразу же начались встречи в воздухе с «потенциальным противником». У Западного Берлина чуть ли не единственная связь с Западом была по воздуху. Система воздушных транспортных коридоров была очень сложной, так как имела ограничения и по маршрутам, и по высоте. В Западный Берлин проходило три основных транспортных коридора с такими ограничениями: «западники» летали на высоте до 3500м, мы – выше 3500 м. Поднимись они выше, были бы нехорошие последствия, т.к. их во время полетов все время караулили МиГи и зенитчики. Наш маршрут во время взлета проходил над аэродромом Темпельхоф, где в основном западная авиация и базировалась. В воздухе и на земле мы все время видели массу транспортных самолетов: двухмоторных С-47 и С-46 и разнообразных больших четырехмоторников в серебристо-белой блестящей окраске, красивых, как елочные игрушки. Иногда мы летали над Темпельхофом на учебное фотографирование, но никаких конкретных задач, вроде подсчета самолетов на стоянке, нам не ставили. То ли Темпельхоф и с земли хорошо просматривался, то ли этим углубленно занимались другие части».
Был и другой интересный эпизод, связанный с 63-м бап: «Не успели мы разместиться на новом месте, как нас стал навещать «гость» – американский поршневой двухмоторный бомбардировщик 1* . Американец летал через день, иногда через три, то есть аэродром постоянно был «под колпаком». Разведчик облетал Берлин по окружности 32 км, но непременно внутри этого круга (еще одно ограничение). В случае если бы его вынесло на внешнюю сторону, хотя бы метров на 100-200м, его бы сбили. Зенитчики, охранявшие наш аэродром, при появлении разведчика тут же «стучали в рельсу» (играли боевую тревогу), надевали каски, занимали места у орудий и «вели» американца стволами своих 37-мм пушек. Однако огня ни разу не открывали, хотя продолжалось это «развлечение» несколько лет. Бдительные особисты стали думать о контрмерах, но не придумали ничего лучшего, как менять расположение самолетов на стоянках и перекрашивать бортовые номера (менять цифры и цвет номера) на некоторых машинах. До 1960 г. эти перекраски проводились минимум несколько раз».
С этими перекрасками был связан трагикомический момент, когда комполка Морозов пытался «бороться с мистикой» и приказал нарисовать на одном из Ил-28 номер «13», после чего решил личным примером продемонстрировать всю глупость древнего суеверия. «До этого, по словам технарей, самолет работал «как часы.». – Вспоминал В.В. Шаповалов. – Но, едва комполка взлетел, как у него забарахлил левый двигатель. Сел он злой, потный, после чего приказал: «Закрасить «чертову дюжину» к … матери!» Более у нас в полку с этим «несчастливым» номером не баловались».
1* Тип его точно определить не удалось. В.В. Шаповалов сначала утверждал, что это был «Митчелл», потом вроде бы опознал по фото А-26 «Инвейдер», но точно так и не вспомнил – двухкилевое было у «американца» оперение или однокилевое. А в остальном В-25 и А-26 довольно-таки похожи. (Прим. В.Морозова)
В.В. Шаповалов (справа) во время работы в Уфимском аэропорту. Начало 80-х годов
«Заморочка» недавних лет – военные сборы в Уфимском аэропорту. В.В. Шаповалов рапортует. Середина 70-х годов
Задачи перед Ил-28 63-го бап поставили вполне конкретные. При этом большинство учебных полетов проводилось с бомбовой нагрузкой, а первый боекомплект (250-кг бомбы) размещался прямо на стоянках между самолетами. В числе прочего отрабатывалось и взаимодействие с истребительной авиацией 24-й ВА (два истребительных корпуса). Для пилотов МиГ-15бис и МиГ-17 (после 1957 г. в ГСВГ появились МиГ-19 и Як-25) взаимодействие с Ил-28 было, по первому времени, в новинку – 132-я бад была первыми реактивными бомберами в ГСВГ. Однако учебных перехватов Ил-28 истребители не проводили:
«Основные наши цели были за Эльбой, в ФРГ, и главные из них – склады атомных боеприпасов НАТО на востоке Западной Германии. Кроме того, фронтовая бомбардировочная авиация готовилась к обеспечению действий наземных войск. Работа на морском театре в наши задачи не входила, хотя над морем мы в ознакомительных целях летали. Например, при проверке аэродромов ПВО – одиночный экипаж Ил-28 ночью на малой высоте уходил от побережья вглубь Балтики, а потом на той же высоте возвращался к береговой линии, проходя над аэродромами ПВО (например, в районе Ростока). При этом ПВО, по идее, должна была поднимать на перехват дежурные самолеты, но на практике этого никогда не делалось. Для учебных полетов на фоторазведку выбирали аэродромы «супостата» в районе Берлина (предпочтительнее всего, самый ближний – Темпельхоф), снимали качающейся установкой АКФ (с АФА-33), позволявшей за один проход заснять 3 маршрута, и перспективными АФА (с левого борта). На практическое бомбометание всегда летали на полигон Виттшток (северо-западнее Берлина). Бомбили с разных высот до 10000 метров, как правило, использовали бомбы П-50 (ночью П-50Т с трассером) и ФАБ-100. Реже применяли ОФАБ-250. Ежегодно осенью Ил-28 составом дивизии участвовали в крупных маневрах ГСВГ, при этом для практического бомбометания использовали полигон Кумерсдорф (35 км южнее Берлина)».
