Мир-Али Кашкай - [107]
Решение такой задачи было по плечу не каждому. Ее мог выполнить только человек с энциклопедическими знаниями о Земле вообще и азербайджанской в частности.
Это была работа для геолога универсального типа, каковым и являлся Кашкай.
Уже через полгода он пишет в Оргкомитет совещания по проблемам минерального сырья Академии наук СССР: «В ходе работы над составлением геохимической карты Азербайджана выявлен ряд закономерностей в распределении рудогенных, в том числе редких элементов. Мною разработана методика составления такой карты на структурно-формационной основе. Поэтому прошу, кроме моего коллективного доклада, включить второй мой доклад на тему: «Геохимические критерии поисков и наращивания ресурсов минерального сырья в пределах Азербайджана»>{139}.
Работа над картой продвигалась поразительно быстро, и уже в конце декабря М. Кашкай обратился к академику-секретарю отделения науки о Земле, тогда еще члену-корреспонденту АН Азербайджанской ССР Митату Аббасову с просьбой: «Постановлением президиума АН Азербайджанской ССР (от 26.XII.1976 г. № 62) мне было поручено завершить геохимическую карту республики в масштабе 1:600 000. Эта весьма трудоемкая работа, требовавшая многих лет работы, закончена в указанный в постановлении короткий срок. Однако необходимо заполнить чертежные работы. Институт геологии выделил чертежников для оформления геохимической карты республики и приложения к ним»>{140}.
Новая работа увлекла его. М. Кашкай был вновь, как и в прежние годы, на подъеме. Новый, 1977 год он встречал в приподнятом настроении, словно бы сбросил груз последних нелегких лет. Он выглядел быстрым, подвижным, много шутил. Когда принесли ему постановление президиума Академии наук «О подготовке к юбилею 70-летия академика Мир-Али Кашкая», заметил: «А тут нет ошибки? Точно — 70-летие?» Увы, празднество пришлось перенести на неопределенные сроки — в самом начале января, поздно вечером Улдуз-ханум пришлось сделать то, чего ей никогда не приходилось делать: вызвать для мужа «скорую помощь».
Врачам недолго пришлось трудиться, чтобы поставить диагноз — инфаркт. Чуть позже, после консилиума, последовало уточнение — обширный инфаркт миокарда. Впрочем, пациент в реанимационной пробыл недолго. Его состояние быстро улучшалось, а когда оно перестало внушать врачам опасение, ему даже разрешили заняться картой, мысль о которой ни на минуту не покидала академика. Просмотр ранее подготовленных разделов очень скоро сменился приглашением машинистки, которой неоправившийся еще окончательно от болезни академик надиктовывал теоретическую часть объемного картографического труда. Вслед за этим появились в палате сотрудники из лаборатории, с которыми он обсуждал проводимые исследования, консультировался о главном — геохимической карте Азербайджана. Рядом с ним все время находился сын Чингиз, к тому времени уже доктор наук, которому академик поведал свои соображения, связанные с картой.
Он словно бы чувствовал, что болезнь может прервать его работу, которую он считал венцом своей научной мысли, и стремился как можно быстрее завершить ее. На всякий случай он посвящал в особенности рукописи Чингиза, все время приговаривая: «Это — компас для потомков. Доведем работу до конца — будущие геологи, производственники не раз добрым словом помянут. Если я этого не сделаю, кто знает, кто еще возьмется за этот непростой труд?»
Палата как-то незаметно превратилась в рабочий кабинет, заполненный чертежами, диаграммами, стопками отпечатанного текста. Днем — диктовка, вечером — обсуждение готовых разделов, ночью — допоздна работа с рукописью. Это было слишком много даже для здорового человека. Однако всех убаюкали необычная энергичность, творческий подъем, юношеский блеск в глазах 70-летнего ученого, который нетерпеливо дожидался раннего утра, чтобы по старой привычке сесть за рукопись. Здесь, в больничных условиях, и отметил он по-семейному свой семидесятилетний юбилей. Впрочем, в республике готовились к этому, как к знаменательному событию, предполагалось провести торжественное мероприятие после выздоровления академика. В один из дней позвонили из приемной первого секретаря ЦК: «С вами будет говорить Гейдар Алиевич!»
Г. Алиев говорил недолго, но тепло, с подчеркнутым уважением. Поздравив с юбилеем, он сообщил, что указом Президиума Верховного Совета СССР Мир-Али Кашкай награжден орденом Октябрьской Революции. То был его первый и последний разговор с руководителем республики. Звонок был знаком особого внимания, своего рода морально-политической поддержкой тяжело больного ученого.
Алиев умел строить отношения с интеллигенцией, дорожил близостью с наиболее выдающимися ее представителями. Он знал: Кашкай — последний из «могучей академической кучки». Это имя — святое для многих в Азербайджане, ценимо и узнаваемо в Москве, Ленинграде — в СССР.
Позже стало известно, что руководство Академии, как это не раз случалось и ранее, придержало отправку документов, и представление к награде поступило в Москву с опозданием.
Из воспоминаний Улдуз-ханум:
«Кашкай не особенно добивался каких-то наград, почетных грамот, которыми увлекались в ту пору многие. Позже подсчитано было, что Мир-Али Кашкай являлся членом многих научных обществ и организаций международного, союзного и республиканского значения. Награды и почетные титулы находили его вместе с широкой известностью. И все же они занимали его менее всего. Он исходил из того, что настоящий авторитет, подлинная любовь коллег, а шире — народа к своим выдающимся деятелям имеет иное измерение. Последняя правительственная награда — орден Октябрьской Революции — застала его уже в больнице. Все кинулись его поздравлять, посыпались телеграммы, без конца звонил телефон. Его же мысли были далеки от мирской суеты. Он весь был поглощен своей работой — геохимической картой. Состояние какого-то нетерпеливого ожидания охватило всех — его сотрудников и нас, домашних».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра рассказывает о творческой деятельности и нелегком жизненном пути первого российского кинопредпринимателя Александра Алексеевича Ханжонкова. Его имя можно поставить в ряд с именами выдающихся русских предпринимателей Третьякова, Морозова, Мамонтова, деятельность которых никогда не сводилась исключительно к получению прибыли – они ставили перед собой и решали задачи, сопряженные с интересами своего Отечества, народа и культуры. Его вклад в развитие российской кинематографии грандиозен, хотя в полной мере и недооценен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга «Храм Богов» — это откровения общественного деятеля Павла Пашкова о нелегкой борьбе за леса России. Миллионы гектар девственной тайги сдают в аренду Китаю под уничтожение на 49 лет, а тех, кто пытается противостоять этому, запугивают или убивают. От границы с Финляндией до побережья Тихого океана — идет уничтожение лесов. Природа стала лишь объектом заработка очень больших денег. Мы стоим на последнем рубеже: пора отстоять нашу землю.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.