Минуя тысячи преград - [2]

Джей, которому все это время казалось, что он просто бредит, внезапно очнулся, подскочил к Кларку, схватил его за грудки, рывком поднял с пола и, ударив кулаком по челюсти, швырнул на диван.

Шарлотта, стыдливо запахнув халат, разразилась плачем. Джей посмотрел на нее и, к своему ужасу, не узнал. Перед ним горбясь сидела совсем чужая женщина. Истеричная, лживая. Если бы она ничего не сказала и продолжила бы выть, он, охваченный приступом отвращения, наверное, тут же ушел бы. Но Шарлотта вдруг вцепилась в его руку и, так же неприглядно кривя губы – никогда раньше Джей не видел в ней этой отталкивающей особенности, – надрывисто запричитала:

– Джей, умоляю… Только ничего не подумай… Я все объясню… Мы…

– Вы?! – проревел Джей и, ослепленный неслыханной яростью, уже занес над головой руку, но, к счастью, вовремя опомнился. Детей, женщин, пьяниц – словом, всех, кто был не в состоянии вступить с ним в равный бой, Джей Уоддингтон не бил никогда. Совладал с собой и теперь, хотя почти не понимал, что делает.

– Ну ударь, ударь! – надрывно застонала Шарлотта, убирая от лица руки, которыми мгновение назад бессознательно собралась защищаться. – Убей меня, я этого заслуживаю… Но сначала, умоляю, выслушай! – Она содрогнулась всем телом, опять вцепилась в его пальцы, поднялась с пола и заговорила, проникновенно глядя ему в глаза, точно желая околдовать: – Я просто сильно заскучала по тебе, понимаешь? И представила вдруг, что, когда мы поженимся, ты будешь как всегда в разъездах, а я со временем превращусь для тебя в привычку и тогда…

Джею не следовало задерживаться здесь ни на секунду, но он не двигался, словно и правда стал жертвой заклинания. Шарлотта больше не плакала, а говорила все жарче и складнее. Кларк сидел на диване и не издавал ни звука. Может, от страха или потому, что понимал – слова тут не помогут. Впрочем, о Кларке Джей в эту минуту не думал, почти забыл. На миг им овладело страстное желание прислушаться к пылким речам Шарлотты и вдруг осознать, что он в самом деле ошибся, что ничего не произошло, по крайней мере ничего трагического…

– Кларк всего лишь попытался меня утешить… – торопливо рассказывала Шарлотта, уже надеясь, что сумеет одурачить Джея. – По-дружески обнял, взял за руки, ну сам знаешь, как это бывает… Потом… Все, что произошло потом… Гм… Не понимаю, честное слово, не понимаю, как это получилось! – Ее прозрачно-серые глаза опять наполнились слезами. В них отразилось вдруг столько горечи и раскаяния, что Джей чуть не прижал ее к груди и не принялся утешать. – Уверена в одном, – продолжила Шарлотта, вскинув голову и превратившись в саму преданность. – До главного у нас ни за что не дошло бы! Я не допустила бы… Да и Кларк… – Она посмотрела на Кларка, но тот не захотел ей поддакнуть.

Взгляд Джея скользнул с заплаканного лица Шарлотты на ее темнеющие под легкой полупрозрачной тканью соски. И его отчаянное желание принять за чистую монету любую глупость как рукой сняло. Он посмотрел на то, что осталось от вазы – предатели разбили ее, явно вовсю забавляясь, не просто по-приятельски друг друга обнимая, – вспомнил счастливый смех Шарлотты, ее испуг и брезгливо отдернул руки.

– Отличный ты подобрала наряд. Для доверительной беседы с приятелем, с другом будущего мужа – самое то, ничего не скажешь!

Шарлотта прикрыла ладонями грудь и невинно захлопала глазами.

– Я… Понимаешь…

Кларк, собравшись с духом, поднялся с дивана.

– Джей, послушай…

Джей вдруг будто пришел в себя после беспамятства. Его голова заработала, как никогда в присутствии Шарлотты – трезво и четко. За единственную секунду он лишился друга, невесты, счастливого будущего. У него коварно и грубо отобрали главное, за что стоило держаться в жизни: веру в дружбу и любовь.

Резко развернувшись, он что было сил ударил лжедруга по печени. Тот, издав дикий вопль, согнулся пополам. Шарлотта прижала к щекам ладони и оглушительно заверещала:

– Не надо! Джей, пожалуйста, не трогай его!

Джей схватил Кларка за шиворот, встряхнул и нанес второй удар – прямой, опять в челюсть. Шарлотта заломила руки, упала на колени, моля:

– Не надо! Джей! Ты убьешь его! Убьешь!

Убьешь… Джей и впрямь был готов мерзавца прикончить. Кларк Бетьюн прекрасно играл на фортепиано и неплохо разбирался в живописи, спортом же не увлекался никогда. Выпустить из него кишки не составило бы большого труда. Даже для парня втрое более хилого, чем детектив Уоддингтон, об исполинской силе и железной воле которого по округу Колумбия ходили легенды.

Борьбе с убийцами и прочей мразью Джей отдавался без малого восемь лет. Уподобляться им – пусть защищая свою честь – он не должен был, не имел права. Взглянув на беспомощно схватившегося за подбородок Кларка, на Шарлотту, которая ни на секунду не закрывала рта, он вдруг ясно осознал, что не повернет время вспять ни мордобоем, ни разговорами. И, не добавив ни слова, зашагал к выходу.

– Джей! – громче прежнего заорала Шарлотта. – Пожалуйста, не уходи! Пожалуйста! Пожалуйста…

Джей слышал, что она опять разрыдалась, уже ступая на крыльцо. Ему в лицо ударил холодный ветер, и Джей обрадовался ему как единственному верному другу. Такому же одинокому, бесприютному и несчастному.