Минотавр - [45]
Эти голоса навязанных ему защитников усадьбы, присланных командованием «Хаганы», доносились и до Александра, без сна лежавшего в своей кровати. Если бы он был уверен, что отец не рассердится на него, он встал бы сейчас, достал бы отцовскую двустволку и, набив карманы патронами, вышел бы в кромешную тьму, к вади, на восток от холма. Он мог пройти туда с закрытыми глазами, оставаясь незамеченным; он знал все тропы, которыми ходили арабы, подстерегая добычу. Но на этот раз добычей стали бы они сами. Он убивал бы их, холоднокровно, одного за другим. Столько, сколько мог бы. Несмотря на то что он понял, читая «Михаэля Кольхааса». Он пришел бы к ним из ниоткуда, из черной пустоты, и, подобно ангелу смерти, принес бы смерть. Им всем, виновным в том, что в мире торжествовало зло.
Последний учебный год в сельской школе приближался к концу. Хозяйка дома на холме не поднималась с постели, и все управление делами перешло в руки сиделки, которая кроме своих прямых обязанностей взвалила на себя и бремя домоправительницы. Глава семьи большую часть времени проводил наверху, у себя в кабинете, склонившись над толстыми гроссбухами, или сидел неподвижно, глядя в книгу. По вечерам он спускался в пустую гостиную и садился за инструмент, и тогда воздух оглашался обрывистыми звуками; Абрамов начинал какую-то тему, потом тут же ее бросал, переходя к другой и третьей, затем звучала какая-то прелюдия… иногда он просто брал два-три аккорда и замирал, недвижим, словно к чему-то прислушивался…
К чему?
Обедали и ужинали отец с сыном вдвоем, молча сидя друг против друга; домоправительница вносила и выносила почти не тронутые блюда.
Так протекала их жизнь в это лето.
В конце школьных каникул Александр пришел к Лее и сказал, что обучение свое продолжит в сельскохозяйственной школе. Он делает это отчасти по настоянию врача, который лечит его мать; врач считал, что такое решение является наилучшим как для больной, так и для самого Александра.
Лея не удивилась, услышав это. Весь мошав уже знал, что сын Абрамова уезжает отсюда и что его мать лишилась рассудка. Девушка протянула навстречу Александру обе руки, словно вручая ему себя, но Александр отстраненно сидел на стуле, выпрямив спину, и, не отрываясь, смотрел ей в глаза.
— Я буду ждать тебя, — сказала тогда Лея, — хочу, чтобы ты знал это. Я буду ждать тебя столько, сколько надо, даже если придется ждать вечно.
— Вечно? — Александр усмехнулся. Он хотел добавить еще что-то, но не добавил. После долгой паузы он сказал все же: — Нет такой вещи, как вечность. Все кончается намного быстрее…
Отъезд прошел буднично: после праздников вещи Александра были погружены в машину и отец сам отвез его в сельскохозяйственную школу на Севере, в 120 примерно километрах от дома на холме. Ребята в школе, видевшие, как приехала машина Абрамовых, решили, что Александра привез его дед; когда, некоторое время спустя, они узнали, что это был его отец, их неприязненное поначалу отношение к нему стало чуть лучше; всем было его почему-то жаль. А поначалу они испытывали к нему только антипатию, еще до того даже, как он появился; она проистекала из слухов о богатстве его семьи, а кто любит богачей? Дошло до них и то, что отец Александра просил дирекцию — за определенную плату, разумеется, — выделить Александру персональную комнату, без соседей — но получил отказ. Недоуменье и уж никак не симпатию вызвал и багаж Александра — то был гигантский музыкальный инструмент в черном футляре, а также патефон со множеством пластинок.
Для виолончели Александр нашел лишь одно безопасное место: под кроватью, для чего ему пришлось поставить ее ножками на кирпичи; патефон же разместился на тумбочке рядом, заняв место, отведенное для приготовления уроков. Возвышавшаяся над остальными кровать Александра стала в глазах его однокашников своеобразным символом заносчивости этого богатого новичка; любви это ему не принесло. С первых же секунд новой жизни Александру стало совершенно ясно — прошлому пришел конец. Теперь, хотел он этого или нет (он не хотел), жизнь его будет протекать в ежедневном, ежечасном соседстве с тремя чужими и недоброжелательными парнями; хорошего от этого было мало. Чтобы каким-то образом уберечь свои виолончель и патефон, он должен был найти способ и нейтрализовать их заданную заранее насмешливую вражду; найти с ними общий язык или, что всего противнее было прямоте его души, попросту подкупить их. Обратная дорога домой была ему заказана, разве что к страданиям матери он хотел бы добавить и страдания отца.
Впервые в жизни он должен был делать то, что было ему не по душе. Все вокруг казалось ему отвратительным и безобразным. Но никакого выбора у него в этой ситуации не было — судьба навязала ему правила игры, от которой он не мог отказаться. Он пытался понять — за что? Почему его все так ненавидят? И что должен делать он сам в ответ на эту ненависть? Замкнуться в гордом презрении? Отвечать ударом на удар? Мстить за любое оскорбление — если не сейчас, так потом? Помнить каждое унижение? Откуда ждать первого удара, с какой стороны должна была проявиться угроза, которой надо противостоять? Он этого не знал и чувствовал себя от этого все хуже и хуже. Ему снова захотелось найти во дворе толстый ствол эвкалипта и прижаться к нему спиной. Одно он знал — что не отступит. Каковы бы ни были правила игры — вынужденный самой жизнью их принять, он победит.
«Реквием по Наоману» – семейная сага. Охватывает жизнь многочисленного семейного клана с 90-х годов ХIХ в. до 70-х XX-го.Бениамин Таммуз построил свою сагу о семье Фройки-Эфраима подобно фолкнеровской истории семьи Компсон, пионеров, отважно осваивавших новые земли, но в течение поколений деградировавших до немого Бенджи (роман «Шум и ярость»). Шекспировские страсти нависали роком над еврейской семьей с Украины, совершившей, по сути, подвиг, покинув чреватую погромами, но все же хлебосольную Украину во имя возобновления жизни своих древних предков на обездоленной, тысячелетиями пустынной, хоть и Обетованной земле.
Северная Дакота, 1999. Ландро выслеживает оленя на границе своих владений. Он стреляет с уверенностью, что попал в добычу, но животное отпрыгивает, и Ландо понимает, что произошло непоправимое. Подойдя ближе, он видит, что убил пятилетнего сына соседей, Дасти Равича. Мальчик был лучшим другом Лароуза, сына Ландро. Теперь, следуя древним индейским обычаям, Ландро должен отдать своего сына взамен того, кого он убил.
О ком бы ни шла речь в книге московского прозаика В. Исаева — ученых, мучениках-колхозниках, юных влюбленных или чудаках, — автор показывает их в непростых психологических ситуациях: его героям предлагается пройти по самому краю круга, именуемого жизнью.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Впервые в Российской фантастике РПГ вселенского масштаба! Технически и кибернетически круто продвинутый Сатана, искусно выдающий себя за всемогущего Творца мирозданий хитер и коварен! Дьявол, перебросил интеллект и сознание инженера-полковника СС Вольфа Шульца в тело Гитлера на Новогоднюю дату - 1 января 1945 года. Коварно поручив ему, используя знания грядущего и сверхчеловеческие способности совершить величайшее зло - выиграть за фашистов вторую мировую войну. Если у попаданца шансы в безнадежном на первый взгляд деле? Не станет ли Вольф Шульц тривиальной гамбитной пешкой?
Новый роман живого классика израильской литературы, написанный на рубеже тысячелетий, приглашает в дальнее странствие, как во времени — в конец тысячелетия, 999 год, так и в пространстве — в отдаленную и дикую Европу, с трепетом ожидающую второго пришествия Избавителя. Преуспевающий еврейский купец из Танжера в обществе двух жен, компаньона-мусульманина и ученого раввина отправляется в океанское плавание к устью Сены, а далее — в Париж и долину Рейна. Его цель — примирение со своим племянником и компаньоном, чья новая жена, молодая вдова из Вормса, не согласна терпеть многоженства североафриканского родича.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Брачные узы» — типично «венский» роман, как бы случайно написанный на иврите, и описывающий граничащие с извращением отношения еврея-парвеню с австрийской аристократкой. При первой публикации в 1930 году он заслужил репутацию «скандального» и был забыт, но после второго, посмертного издания, «Брачные узы» вошли в золотой фонд ивритской и мировой литературы. Герой Фогеля — чужак в огромном городе, перекати-поле, невесть какими ветрами заброшенный на улицы Вены откуда-то с востока. Как ни хочет он быть здесь своим, город отказывается стать ему опорой.